Отправлено: 25.05.07 11:58. Заголовок: "Время без понедельников", фендом - ПНвС; NC-17, romance, макси (тема 2, продолжение от 03.06)

Продолжение.
Начало смотрите тут - http://slashyaoi.borda.ru/?1-0-0-00002091-000-0-0-1180083092

~*~

Название: Время без понедельников
Авторы: Карбони & XSha
Бета: Helga
Фендом: «Понедельник начинается в субботу»
Категория: слеш
Персонажи: КХХ, ЖЖЖ, ММК, КПД; а так же - АП, ЭА, РО, ВК, ВП.
Пейринг: обнаруживается по мере прочтения.
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance
Дисклеймер: Герои принадлежат создателям, материальная выгода не извлекается
Саммари: История нескольких попыток поиска смысла жизни и одной попытки универсального превращения
От авторов: Хочется надеяться, что фик будет интересен читателям всех возрастов, однако, авторы предполагают, что знание некоторых реалий советского времени окажется не лишним.
Размещение в архивах: По предварительной договоренности.

 Отправлено: 01.06.07 15:49. Заголовок: Re:

Regis Спасибо! Очень рады, что наш текст скрашивает вам написание диплома))))

Meggy Brik Вам спасибо! И не извиняйтесь, любой отзыв приятен)))

Imoto FF Очень лестно, спасибо большое:) Мы не специально так выкладываем, сколько успеваем проверить - столько и вы видите:) Потерпите, мы торопимся.
Нет, последней женой Ивана Грозного была Мария Нагая, а с Василисой царь жил невенчаным, так что некоторые историки считают ее женой, некоторые нет. Но ваша ассоциация правильна:)

Ami Очень рады)))))

Arianrod Видите?:) Мы честные люди, в отличие от Кербера Псоевича.)))) Спасибо))))

Крокодяка Не за что:)

Луна Ох, ждем с нетерпением! Очень любим ваши отзывы. /стесняются/))))))))) И спасибо!!!

Валет Боимся, что вдвоем в собачью будку они не влезут))) Спасибо! А Жиакомо, в первую очередь, должен быть благодарен самой Изольде;) Решительная дама!

Алита Не за что:)

yisandra Кто знает, кто знает :D Вдруг у Модеста крест такой, все когда-нибудь любившие его персоны уходят к Выбегалле)))))

Спасибо большое всем ждущим фик, мы постараемся не затягивать выкладку.

 Отправлено: 01.06.07 18:23. Заголовок: Re:

Карбони & XSha

Еще как...

 Отправлено: 01.06.07 21:22. Заголовок: Re:

Так хочется продожения...только это произведение скрашивает мне безрадостную пору сессии

 Отправлено: 01.06.07 22:01. Заголовок: Re:

Карбони & XSha
Добралась! Кусочек потрясающий! От грустящего Жиана сама была безутешна, но который раз впечатлилась силой воздействия его личности на окружающих - как стараются его побыстрее информировать о грядущем разводе ММК и развеять за обедом младшие магистры!!! Дёмин ради него сочиняет целую историю, и даже Хунта, презрев свой здоровый цинизм, трогательно заботится о друге, так трогательно, что изволит подыгрывать КПД!!! А как сам Жиан остаётся любезен и вежлив, невзирая ни на чтоооо!!!!
Дёмин долгожданен и прекрасен, его пикировки с КХХ - гром и молния (которые вместе равны грозе)))))), с самого начала эта линия сюжета просто искрит, чего стоит сакраментальное, в первых строках, "Смешивать, но не взбалтывать!"
Жду продолжения, дорогие, замечательные авторы, и давно стою перед вами без шляпы!))))) Во всех смыслах, заодно протягиваю её вперёд и жалостно клянчу продолжения

 Отправлено: 01.06.07 22:05. Заголовок: Re:

Regis

----

Валет пишет:

цитата:

только это произведение скрашивает мне безрадостную пору сессии

Главное, чтобы не отвлекало от подготовки к экзаменам

-----

Луна пишет:

цитата:

и даже Хунта, презрев свой здоровый цинизм, трогательно заботится о друге, так трогательно, что изволит подыгрывать КПД!!!

Он хороший! Боль друга - даже для бывшего инквизитора чувствительна. :)))))

 Отправлено: 02.06.07 00:39. Заголовок: Re:

По-прежнему в режиме ожидания...

Я этот смайлик куплю... Или в прокат возьму...

 Отправлено: 02.06.07 01:15. Заголовок: Re:

Наконец-то от Хунты видны настоящие переживания за друга.
Демин жжот. Бледная моль с пушистыми ресницами - это действиетельно кайфит.

 Отправлено: 02.06.07 07:51. Заголовок: Re:

Сегодня суббота *с надеждой*
Если читателям очень повезет, то...
Авторы?

 Отправлено: 02.06.07 13:15. Заголовок: Re:

Напомнило, конечно: "Она строптива - но и я настойчив.
Когда же пламя с пламенем столкнутся,
Они пожрут все то, что их питало..."
Мррр. С нетерпением жду )

 Отправлено: 02.06.07 17:45. Заголовок: Re:

Карбони & XSha, перечитала последний кусочек фика и задумалась: а не будет ли некоторой, эммм, стилистической неточностью тот факт, что Хунта говорит "Выбегалла" и " Выбегаллой"?

 Отправлено: 02.06.07 19:09. Заголовок: Re:

Imoto FF
Он, мне кажется, так специально говорит. Стебется...

 Отправлено: 03.06.07 00:40. Заголовок: Re:

Ох, у меня уже ломка начинается... Дорогие авторы, ну когда?

 Отправлено: 03.06.07 01:20. Заголовок: Re:

~*~

На следующий день вечером Кербер Псоевич вошел в комнату и обнаружил на полу кучу бумажек от конфет «Коровка» и горки сигарного пепла, а на кровати заведующего отделом Смысла Жизни – Кристобаля Хозевича Хунту. На Демина, патологически любящего порядок и не любящего бывшего великого инквизитора, обе картины подействовали крайне угнетающе. Он сел на кровать и мрачно посмотрел на соседа.
– Почему в комнате мусор? Трудно подмести?
– Вас, Демин, только грязь интересует, – Хунта ослепительно улыбнулся, – тянет вас в помои, с природой не поспоришь.
– Кристобаль Хозевич, вы устаете когда-нибудь? – Кербер утомленно прикрыл глаза.
– Не дождетесь, – бывший великий инквизитор встал и подошел к тумбочке налить себе кофейный напиток, сидевший рядом Демин явно напрягся. – Да не пугайтесь вы так, я вас не трону.
– Мне начинает казаться, что вы нарочно ищете моего общества. Вы рядом на поле, вы рядом в столовой, вы все время торчите в комнате, когда я прихожу.
– Если вы не заметили, мы оба тут живем, хотя я еще вчера предлагал вам поселиться отдельно.
Демин резко вскочил:
– Послушайте, вы! Ваши миазмы не дают дышать! От вас за версту несет…
Чем несет от Кристобаля Хозевича, он договорить не успел. Со словами «Так пойдите, освежитесь!» Хунта обеими руками толкнул его в грудь, Демин оттолкнул его в ответ, и Хунта, чтобы не потерять равновесие, ухватился за керберовы джинсы, задев пальцами голый живот завкадрами.
Глаза Демина, до этого белые от бешенства, моментально потемнели и стали невероятно растерянными, словно ничего более удивительного с ним раньше не происходило. Эта секундная перемена была тут же замечена Хунтой. Они оба посмотрели вниз, на пальцы Хунты, оказавшиеся между животом и поясом Кербера. Бывший великий инквизитор медленно вытащил руку, Демин отпустил ворот его рубашки.
– Где же Жиан? Какой повод сказать нам…
– …про рукоприкладство?
– Именно, – Кристобаль Хозевич отступил на шаг.
– Где веник?
– За шкафом. Не буду мешать.
– Хорошо.
Хунта посмотрел на Кербера Псоевича, открыл рот, собираясь сказать что-то очень обидное, но почему-то передумал. Бросать колкости в такие немыслимо синие глаза не хотелось. Демин заглянул за шкаф, достал потрепанный веник и поинтересовался:
– Еще здесь? Вы бы вышли. Не хочу поворачиваться к вам спиной.
– Мерде! – вспыхнул бывший великий инквизитор и что есть сил хлопнул дверью. С потолка весело посыпалась штукатурка и лампочки.
*

– Отчего же погода портится именно к вечеру? – посетовал Роман, глядя в окно.
– Оттого, что у тебя уши скоро обрастут, если не прекратишь шляться по танцулькам, – заметил Витька и отодвинул старшего магистра от подоконника. – Пусти, Ваську кормить пора.
Он достал банку с пескариком и, примостив ее на коленях, принялся крошить туда хлебный мякиш.
– Вы слышали? – возмущенно воззвал к нам Роман. – Вот сейчас же задайте мне любую задачу уровня альфа-методики, и я вам ее в два счета решу!
– Зачем же задачу? – Эдик спустил ноги с кровати и выудил из тумбочки «Советский Энциклопедический Словарь». – Делу время, а потехе час.
Роман недоверчиво посмотрел на Эдика.
– Покачаем интеллектуальную мышцу, – пояснил Амперян.
– Почитаем друг другу вслух на букву «А»? – спросил Володя, разглядывая книгу. – Ты всегда в колхоз со словарем ездишь?
– Всегда, – очень серьезно ответил Эдик.
Я налил чай и достал сахар.
– И что это за игра?
– Значит, так, – Эдик уселся за стол, достал маленький блокнотик и вырвал из него пять листков. – Правила следующие. Ведущий ищет в словаре, – он потряс энциклопедией, – незнакомое игрокам слово. Озвучивает его присутствующим. Все, – он обвел нас многозначительным взглядом, – пишут на своих листочках это слово и в стиле энциклопедической статьи придумывают небольшое объяснение, которое, по-вашему, подходит для этого понятия. Пишите интересно, не ленитесь, вам главное – убедить других, что ваш опус и есть правда. Ведущий тоже берет листок и переписывает в него истинное значение слова, после чего собирает листки, перемешивает и зачитывает. Каждый из игроков, кроме ведущего, пытаясь угадать настоящую статью, указывает на то объяснение, в которое он поверил. Ведущий проставляет очки – три очка ставит себе, если статью из словаря никто не угадал, пять очков присваивают тому, чья фантазия вызвала доверие, семь очков записывают за тем, кто отгадал настоящее объяснение. В общем и целом – всё.

Мы расселись по местам – я забрался с ногами на кровать, Роман и Володя устроились у тумбочки, Витька, не выпуская своего «аквариума», положил бумажку на колено.
Эдик послюнявил палец и принялся листать словарь. Наконец он остановился и выбрал слово.
– Блул, – провозгласил он, – надеюсь, среди вас нет того всемудрейшего, кто знает, что это такое? – он с подозрением оглядел нас.
Всемудрейших не оказалось.

Я в задумчивости пожевал кончик карандаша, Роман уже строчил свое объяснение, Витька с Почкиным размышляли, вперив взгляды в потолок.
После минуты усердных поисков вдохновения я выдал следующее:
«Блул (Боул, Бул) – согласно верованиям древних шумеров, божество чревоугодия. Изображался в окружении домашнего скота и блюд с различными плодами».
Краем глаза я заметил, что трактат Романа занял уже половину листочка, а Витька написал всего лишь одну строку и снова обратил все свое внимание к пескарику. Но тут Эдик призвал меня к порядку, и я сдал листок.

Собрав все наши сочинения, Эдик с видом профессионального крупье перетасовал их и зачитал:
«Блул. См. Блуд»
«Блул. Плохо растворимый в воде дисперсный краситель аквамаринового ряда, применяемый для окрашивания полиамидных, полиэфирных, полиакрилонитрильных и ацетатных волокон. Характеризуется отсутствием кислотных групп SO3H и COOH, молярной массой не более 350; в процессе производства диспергируется до размеров 0,2-2 мк».
«Блул. Четырехсложная стопа античной метрики, длительностью в четыре моры, состоящая из двух кратких и двух долгих между ними слога: "U – – U"; в силлабо-тоническом стихосложении – стопа, состоящая из четырех слогов: двух безударных, одного ударного и снова безударного слога: "U U Ú U", например: «Не прихÓдит и не пИшет…»
«Блул (блур, сринг). Армяно-курдский духовой музыкальный инструмент. Разновидность продольной флейты».
«Блул (Боул, Бул) – согласно верованиям древних шумеров, божество чревоугодия. Изображался в окружении домашнего скота и блюд с различными плодами».

Я сразу понял, что про блуд написал Витька. Роман, по-видимому, тоже это понял и недобро покосился на Корнеева. Тот же, как ни в чем не бывало, науськивал Ваську на три желания и на глупости не отвлекался.

– Какие будут предположения? – спросил Эдик.

Но предположений не последовало, так как за стенкой хлопнула дверь, и из комнаты великих магистров донеслись ругательства на испанском.

– Хунта фонтанирует, – прокомментировал Володя.

Мы прислушались.

Из-за стенки раздалась еще одна раскатистая очередь искрометного негодования, затем что-то грохнуло, и потом все стихло.

– Убил? – тихим шепотом ужаснулся Эдик.
– Да он, кажется, там пока один. Разве только наложил на себя руки от злости, – размышлял я.
– Наложил на себя табуретку, судя по звуку, – уточнил Витька.
В коридоре пропели половицы, скрипнула соседская дверь.
– Это Кербер, только он так крадется, – Эдик замер и отложил словарь.
– Что-то будет.
– Ого-го, что сейчас будет! – Роман сделал страшные глаза и для убедительности прикрыл голову руками.

И точно, как только Кербер вошел в комнату, Хунта, вероятно поджидавший его за дверью, бросил тому явно что-то оскорбительное. Как я понял, теперь по-итальянски.
– Вашу бы энергию, да в мирное русло, – сдержанно заметил Демин.
– Я и без ваших советов прекрасно знаю, куда направлять свою энергию, – зашипел Хунта.
– Судя по тому, с какой поспешностью сбежал от вас Одихмантьев, я представляю, что ваша энергия прилагается весьма усердно и весьма…
Но Кристобаль Хозевич не дал ему договорить.
– Оставьте эти инсинуации! Ваша потребность копаться в грязном белье просто поразительна! Не устану это повторять!
Роман сел на кровать и с интонацией спортивного комментатора подвел итог:
– «Один-ноль» в пользу Хунты.

Тем временем перепалка за стеной набирала обороты.
– Зато ваша потребность в грязном белье меня не поражает, – холодно ответствовал Хунте Кербер Псоевич, – от вас работники бегут с космической скоростью, а вы про белье все никак не забываете.
– «Один-один», – обрадовался Роман.
– Мерзавец! – в бешенстве отчеканил за стенкой Кристобаль Хозевич.
– Кажется, мы слышим то, чего нам слышать не следует. Ребята, может, вмешаемся, пока не поздно? – предложил Эдик.

Но его порыв не нашел поддержки в наших рядах, мы продолжали увлеченно следить за развивающимися боевыми действиями.

– Вы забываетесь! – ледяным тоном отрезал Демин.

В этот момент к нам в комнату постучали и, прижимая ладонь ко лбу, вошел донельзя расстроенный Жиакомо. Мы все встрепенулись и засмущались, словно нас уличили в неблаговидном поступке. Товарищ Жиакомо или не заметил этого, или деликатно сделал вид, что не заметил. Он взглянул на Витьку и вежливо осведомился:
– Виктор Павлович, не найдется ли у вас анальгина?
Витька живо отставил банку с пескариком и пробормотав «Конечно. Садитесь, пожалуйста!», пододвинул Жиакомо стул, после чего начал копаться в аптечке. Все замолчали, и в наступившей тишине из-за стенки донеслось:
– Вижу, что даже товарищ Киврин не может на вас повлиять должным образом.
– Да как вы вообще смеете упоминать его имя? Уж не ваши ли подчиненные сожгли его в шестнадцатом веке по доносу?!
– Не вам пенять мне на костры, многоуважаемый простой бывший великий инквизитор!

Роман многозначительно изобразил на пальцах «один-два».

– Так значит «да»?!
– Так значит «нет»! Я в это время, да будет вам известно, был на границе с Литвой и…
– За князем Курбским шпионили? – перебил его Хунта.
– Это невозможно, – пробормотал Жиакомо и, не дождавшись таблетки, вышел за дверь.
Витька расстроенно застыл с аптечкой в руках.
Мы услышали, как грохнула дверь соседней комнаты, и Жиакомо, обычно чрезвычайно вежливый и сдержанный, рявкнул:
– Господа, что вы себе позволяете!
За стенкой повисло угрюмое молчание, а спустя секунду на улицу вылетел белый от бешенства Хунта. Я увидел в окошко, как он пронесся мимо кустов смородины, в изобилии росших у забора. Кусты вспыхнули синим пламенем и моментально обуглились. Кристобаль Хозевич скрылся, завернув за угол хозяйственных построек, и я отвернулся от окна.
– Еще парочка таких разговоров, и есть вероятность, что в институте откроются вакансии завкадрами и заведующего отделом Смысла Жизни, – с прискорбием отметил я.
Витька нашел анальгин, налил в стакан воды и отправился к Жиакомо.

~*~

*

На следующее утро, в соответствии с заведенным им порядком, завкадрами в первую очередь распределил между всеми фронт работ, договорился, чтобы привезли бочку с водой, и раздал сотрудникам перчатки.
Он как раз собирался сам приступить к прополке, когда почувствовал легкий аромат хорошего табака. Недавно бросивший курить Демин по привычке носил с собой пачку «Беломора» и время от времени вертел папиросы в пальцах, чтобы отвлечься.
Кербер Псоевич сглотнул и повернул голову.
В нескольких метрах от него стоял Хунта и не вел себя отвратительно, видимо, только потому, что раскуривал «Монтекристо». Он держал сигару двумя пальцами и крутил над огнем спички, посасывая кончик и выпуская маленькие облачка дыма. Кербер Псоевич почувствовал, что ладони у него вспотели – движения губ бывшего великого инквизитора почему-то наводили его на мысли отнюдь не праведные.
Почувствовав на себе взгляд, Хунта оторвался от своего занятия и посмотрел на Демина.
Отворачиваться было поздно, и завкадрами выдержал долгий безмолвный поединок с горящими глазами заведующего отделом Смысла Жизни.
Хунта плотоядно ухмыльнулся и совершенно бессовестным образом лизнул кончик сигары. Демин вздрогнул и уставился в землю. Этот раунд, бесспорно, остался за бывшим великим инквизитором.
*

То, что Володька с Мерлином на ножах, знали даже распоследние дубли. Тем не менее, Роман опрометчиво завел речь об извечном претенденте на должность заведующего отделом Предсказаний и Пророчеств. Не знаю, какой черт его дернул говорить о Мерлине за час до обеда, когда мы уже порядком вымотались и как следует проголодались, но момент он выбрал явно неподходящий. Сразу же после слов старшего магистра «Это только Мерлину известно» Почкин бросил копаться в земле и выпрямился во весь свой немаленький рост.
– Вернемся в Соловец – подам заявку в ученый совет, – решительно заявил он.
– И как ты собираешься потом работать? – с кислой миной поинтересовался Роман. – Положим, рекомендации от меня и профкома, считай, у тебя в кармане, но ведь придется составлять план пророчеств на квартал вперед! Володя, ты только подумай! А за этим расписывать планируемые показатели на следующую пятилетку.
– Это да, но сначала я уволю Мерлина, – мечтательно воздел глаза к небу Почкин.
– Что-то говорит мне, – с нотками сомнения произнес Эдик, – что вас, друг мой Владимир, должность заведующего отделом Предсказаний и Пророчеств прельщает исключительно как возможность выжить из коллектива ценного сотрудника. Я прав?
– Не, ну а что, кто-то против? – возмутился Володька и потряс кулаком в неизвестном направлении. – Он меня подставил перед всем институтом и лично перед Невструевым!
– Янус твоей оплошности даже не заметил, – хмыкнул Витька и обернулся на Жиакомо, то работавшего с остервенением снегоуборочного комбайна, то застывавшего на грядке в образе Ниобы, оплакивающей своих детей. – Пойду к Жиану. Попробую разговорить, что ли. Эдька, иди со мной. Ты на людей влияешь положительно.
– Вить, не надо. Не трогай его, – вздохнул наш друг, – вон к нему Кербер Псоевич направился, мне кажется, лучше Демина его никто не утешит.
– Это как? – не понял Роман.
– Да, что ты имеешь в виду? – спросил Корнеев.
– Что при нас, – уклончиво сообщил Эдик, – Жиану Жеромовичу не нужно держать лицо.
– Согласен, – кивнул я, – он вас попросит оставить его в одиночестве, и вы отвалите. А Демина так просто не пошлешь.
– А кто что знает про завкадрами? – вдруг спросил Витька.
– Никто ничего не знает, – ответил Роман и задумчиво потер подбородок.
– Витя прав. Понятно, это мы думаем, что ничего не знаем про Демина, но если проанализировать то, что мы не можем не знать про товарища завкадрами? – поддержал друга Эдик.
– Например? Вот что ты знаешь, но думаешь, что не знаешь?
– Из недавней подслушанной ссоры я знаю, что Кербер Псоевич был шпионом товарища Грозного Ивана Васильевича. И что объектом его профессиональных интересов являлся князь Курбский, – пожал плечами Эдик.
– Немало. Значит, Третье отделение? – спросил Роман.
– Позднее – несомненно, – кивнул Витька, – у него часы наградные. Я в туалете нашел.
– Часы Кербера? Он же их не снимая носит, – поразился я, – точно знаю, слышал, как он Одина просил стекло отшлифовать, а снять отказался. Саваоф Баалович прямо так на его руке с ними и манипулировал.
– Да, я тоже без часов его не видел. Помните, его грипп свалил, а он на работу таскался, потому что комиссия из АН приезжала? Вот тогда я и нашел у рукомойника галстук и часы. Там еще написано «За усердие». Видимо, совсем температура придавила, раз снял.
– А Третье отделение причем? – спросил Володька.
– От А.Х. Бенкендорфа, – сообщил Витька.
– Дела... так, ну а еще? – Роман поглядел в сторону Жиакомо, который с интересом слушал недавно подошедшего к нему Кербера.
– Знаю еще только, что он вдовец, – сообщил Эдик, – как-то слышал, что жена его была намного старше… по паспортному возрасту, я имею в виду.
Володька присвистнул.
– Сильно. Это как же Демин допустил такую утечку информации?
– Я случайно слышал, как А-Янус об этом Киврину обмолвился, – смутился Эдька.
– Как грандиозны твои случайности, Эдуард! – восхитился Роман. – А ты не хотел бы попробовать себя в качестве шпиона?
– Обижаешь, – Эдик отвернулся.
– Да брось! Все прекрасно знают, что ты – хранилище тайн нашего института, – похлопал друга по плечу Витька. – А вот что я вам скажу…!
– Что? – спросил я.
– Я бы на месте Романа и профсоюза товарищу Почкину рекомендаций не давал!
– Это еще почему? – вскинулся Володя и от негодования вместо сорняка выдернул шнурок из собственного кеда. – Ты завидуешь моему карьерному росту!
– А я согласен с товарищем Корнеевым, – кивнул я, – никаких доказательств выдающихся способностей Владимира Ильича, как светила предсказательной магии, мы не увидели!
Володя сунул мне под нос кулак размером с плохо надутый волейбольный мяч,
– А это ты видел?!
– Это не аргумент! – обиделся я. – Точнее, с такими аргументами Модест мог бы претендовать на любую должность в нашем институте.
– Сашка прав! – поддержал меня Роман. – Требуем показательный сеанс! Спасибо вам, друзья, – он утер выдранным листом одуванчика несуществующую слезу, – удержали меня от роковой ошибки! Повлиявшей бы, несомненно, на деятельность всего НИИЧАВО! Страшно подумать, я был всего в шаге от катастрофы!
– Сейчас ты будешь в шаге… в таком шаге… – угрожающе начал Володя.
– Постойте, друзья! – примиряюще вскинул руки Эдик. – Я верю в товарища Почкина, он готовился и наверняка способен развеять наши, признаюсь, справедливые подозрения насчет его компетентности! Прошу вас, Владимир Ильич, прозрите будущее товарища Кербера.
– Нет, – отрезал Володя и вдруг покраснел до корней рыжих волос, – будущее – нет. Хотите, попробую в его прошлом покопаться?
– Владимир, внимаем вам! – одновременно захлопали мы.
Володя вытер руки о штаны, покрутил головой, разминая шею, сделал несколько глубоких вдохов, произнес заклинание на древнехалдейском, насупил брови и зажмурился.
Все эти приготовления к сеансу ясновидения были очень впечатляющими, и мы как по команде задержали дыхание, наблюдая за напрягшимся Почкиным.
Несколько минут Володька сидел и молча корчил рожи, но потом лицо его разгладилось и посветлело.
– Вижу, – потусторонним голосом произнес он, – военные действия какие-то, давно, лет сто назад. Выжженная земля… на головах у вражеских солдат что-то белое… Что же это? Так-так, что же… тюрбаны, кажется… Демин участвует, но не в боевых действиях, не пойму, кто он…
Эдик усиленно вглядывался в лоб Почкина, словно там должны были проявиться картинки того, что зрил Володька.
– Демин связан с какой-то секретной работой, – продолжил наш провидец, – но рядом с ним в этот период кто-то есть. Все время чувствую присутствие кого-то еще…
Володька надолго замолчал, словно заснул.
Мы тем временем принялись обсуждать услышанное.
– Тюрбаны? – задумался Роман.
– Русско-турецкая война, – предположил я.
– Возможно, – Роман кивнул, – Демин на секретной службе.
– Разведчик? – предположил Эдик.
Я вспомнил все сведения, которыми располагал на эту тему.
– Офицер по особым поручениям? Кажется, так это у них называлось...
– Кто же с ним рядом? – Эдик снова посмотрел на окаменевшего Володьку.
Вскоре Почкин снова забубнил:
– Так, война, война, рядом какая-то фигура… близко… не разглядеть… какой-то парень… – Тут Володя дернулся, словно от удара, и заговорил отчетливее: – Вот. А потом что-то случилось, пусто рядом стало… дальше… пусто… дальше… пусто… нет никого, словно черная дыра.
Наконец наш медиум открыл глаза и, проморгавшись, заключил:
– Всё, с того момента уже сто лет рядом с Кербером никого нет. Ни одного одушевленного существа в ближайшем круге. За кругом лица все серые, иногда светлые, но все смазаны.
– Это Модест, – задумчиво сказал Витька, – друзьями бы я их не назвал, но Кербер никого, кроме него, к себе в дом не зовет.
– Не может это быть Модест, – отмел предположение друга Эдик, – он немолод и, если я правильно помню, тридцатого года рождения.
– Чего? – изумился я.
– Тысяча пятьсот тридцатого, – произнес Эдик, – он при Иване Грозном родился. Да ну, Вить, глупость сморозил
– Да сам уже понял, – вздохнул Витька, – жарко.
– Ну, а вдруг Володька все наврал, – пожал плечами Роман, – и он не был никаким офицером, ни в какой русско-турецкой войне не участвовал. Может, то, что видел Володька – охота мамлюков на льва?
– Нет, – оскорбился Володя, – Сашка угадал, я видел открытки с видами Плевны, похоже.
– Все равно, что за парень-то? Может, сын?
– Нет, – задумчиво заметил Эдик, – нет у него детей. Ни у кого нет.
– Ну, брат.
– Скорее, просто подчиненный.
– Стоп. Володька бредит, а мы уши развесили. Он же был женат. Эдик, в каком контексте ты слышал? Давно? Вспомни дословно.
Эдик закрыл глаза и задумался.
– «Вы бы Кербера Псоевича позвали, он, как овдовел четыре года назад, нигде не появляется». – «Поп-пробую. Как-кое горе». – «Она была очень немолода». Вот, примерно так, – вспомнил Эдик.
– Все ясно, – резюмировал Роман, – надорвалась старушка, не выдержав семейного счастья.
– Не было там никаких женщин, – угрюмо заметил Володя, – парень. Рядом – и провал.
– Вранье, – пожал плечами Витька, – либо ты заливаешь, либо Эдик.
– Эдик никогда не врет, – сказал я. – Володя тоже... вроде бы.
Почкин вспыхнул и выдвинул вперед челюсть:
– Проверьте!
– Как?
– Заведем при Кербере разговор об осаде Плевны!
– Тихо, – предупредил я, – легок на помине.
Увлекшись образами прошлого, мы совершенно забыли о настоящем Демине. Он же, оставив Жиакомо, направлялся к нам и, судя по глазам, настроен был совсем не дружелюбно.
– Перекур? – осведомился он, приблизившись.
– Научный диспут, – объяснил Роман.
– Это предоставьте товарищам, оставшимся в Соловце, – хмуро отчеканил Кербер Псоевич. – Уделите внимание текущим задачам.
– А то мы не уделяем! – возмутился Витька.
– Кербер Псоевич, не волнуйтесь, мы же план перевыполняем, – попробовал смягчить ситуацию Эдик.
– Я не волнуюсь, товарищ Амперян, – завкадрами смерил его очень нехорошим взглядом, – я прошу вас не отвлекаться от прополки.
Мы молча уткнулись в грядки – когда Кербер гневался, перечить ему было себе дороже.

В столовой мы перешли к практическому изучению интересующего нас вопроса. Нам повезло – Жиакомо быстро отобедал и вышел на улицу. Он все еще оставался в крайне подавленном состоянии, и это явно тревожило Кристобаля Хозевича, который предпочел присоединиться к другу, а не делить трапезу с недругом. Хунта оставил Демина в одиночестве доедать котлету с макаронами. Похоже было, что Кербер Псоевич этого даже не заметил. Он равнодушно жевал, задумчиво уставившись в тарелку.
Володя глотнул компота и громко сказал:
– Я читал, что когда Плевна была глубоким тылом турок, туда не пробрался ни один из наших разведчиков.
– Не может быть! – усомнился Эдик и скосил глаза на Демина.
– Точно! Да и вообще, ну что за разведка была в прошлом веке? Все держалось на самоучках и энтузиастах.
– По-моему, – возразил Витька, – ты перебарщиваешь, я читал, что военным было известно расположение минных заграждений на Дунае.
– Случайность, – отмахнулся Володя.
Вилка Кербера Псоевича звякнула по тарелке, а сам он, всегда сидевший очень прямо, слегка сгорбился.
– Я читал про какого-то нашего разведчика, – протянул я, – он занимался определением численности турецких войск в Румелии. Как же его звали… – я сделал вид, что задумался. – Не помню, так этот парень даже в крепости пробирался.
– Вранье, – «не поверил» мне Роман, – где ты это читал?
– В «Истории русско-турецких войн», – пожал плечами я.
– Александр говорит правду, – Демин повернулся к нам, веко его чуть-чуть подрагивало, – Константин Николаевич Фаврикодоров принес много пользы России. И был человеком беспримерной храбрости. Обвинять его в непрофессионализме просто смешно. Очень жаль, что в книге о нем всего две строчки.
Демин встал и пошел к выходу из столовой.
– Володя прав, – я показал Почкину большой палец.
– Ну, книжку читал. Бездоказательно, – ощетинился Роман.
– Про этого человека в «Истории русско-турецких войн» ничего нет. Там про разведку вообще не упоминается. Я точно знаю, потому что сосед по общаге писал диплом, но не дописал. Не одобрили тему. А имя-отчество Фаврикодорова он так нигде и не нашел, хотя перерыл кучу литературы. Вот так.
– Замечательно, – Эдик посмотрел на Володю с уважением.
– А разведчик – его друг, – кивнул Витька, – все сходится.
– Погиб? – спросил Эдик.
– Не помню, – покачал головой я.
Роман встал со своего места, обошел стол и пожал Володе руку со словами:
– Владимир Ильич, позвольте вас поздравить! Вы только что доказали свою профпригодность! – затем подмигнул Почкину и, оставив официальный тон, добавил: – Можешь считать, что рекомендации от ученого совета у тебя уже есть. Не хочешь написать научное исследование об экскурсах в прошлое? В институтском «Вестнике чародея» как раз жаловались на отсутствие статей по исторической тематике. Предлагаю тему: «Методы проникновения за оболочку константного времени и усиления четкости восприятия зрительных образов путем модификации заклинаний».
– Надо подумать, – ответил смущенный Володька. – Спасибо, Ром.

*
Вечером Эдик подошел к Демину и попросил уделить ему пару минут.
– Кербер Псоевич, я послушал радио, обещают, что завтра будет очень жарко и душно. А, видите ли, какое дело – я думаю, у Жиана Жеромовича вегетососудистая дистония, ему может стать плохо. Что, если вы оставите его дежурным по столовой вместо меня? Иначе он все равно поедет.
Кербер кивнул.
– Хорошо, Эдуард, я учту.

Завкадрами нашел Жиакомо на лавочке у реки. Великий престидижитатор сидел в привычной позе, ссутулившись и закрыв лицо руками.
Кербер Псоевич кашлянул, Жиакомо вздрогнул и повернулся к нему.
– Прошу прощения, что побеспокоил. Вы позволите?
– О, разумеется, – Жиан Жеромович подвинулся, и Демин сел рядом.
– Я ставлю вас завтра дежурным по столовой, – сообщил Демин, глядя на реку.
– Но, поправьте меня, если ошибаюсь, завтра очередь Эдуарда Яговича? Я не претендую, – забеспокоился Жиакомо.
– Все верно, – кивнул Кербер Псоевич. – Я мог бы ничего не говорить, но признаюсь – дело в том, что на завтра обещают страшную жару, а у вас сосуды слабые. Модест Матвеевич просил меня поберечь вас. – Демин посмотрел в глаза великому престидижитатору и улыбнулся: – Вот в таком вот аспекте.
Лицо Жиана Жеромовича засияло тем особым внутренним светом, какой бывает только у людей невероятно счастливых.
– Ах, что же… раз так, то конечно, – он смутился и принялся крутить пуговицу на манжете рубашки.
– Хорошо, в таком случае, я на вас рассчитываю.
Демин поднялся, но Жиакомо коснулся его локтя и попросил:
– Не могли бы вы задержаться на минуту? Я не отниму у вас много времени.
Завкадрами снова сел на лавочку.
– Да, Жиан Жеромович, я слушаю.
– Я хотел бы поговорить с вами о Кристобале Хозевиче.
– Слушаю, – повторил Демин, лицо его не выражало никаких эмоций.
Жиан Жеромович всмотрелся в холодные голубые глаза собеседника и попробовал подобрать нужные слова.
– Он очень хороший человек… поймите, просто вы на него так влияете… – сбивчиво начал объяснять Жиакомо.
Демин молчал.
– Поверьте мне, я его знаю, – добавил Жиан Жеромович, отчаявшись понять, какой эффект производит его речь.
– Тот, кого называют своим другом товарищ Киврин и вы, наверняка достойный человек. Я в этом не сомневаюсь. Но простите меня, данный разговор излишен, – обрубил Демин и встал. – Спокойной ночи, – он развернулся и направился к бараку.
*

продолжение следует

 Отправлено: 03.06.07 01:33. Заголовок: Re:

 Отправлено: 03.06.07 06:35. Заголовок: Re:

я вот читаю и жду ну когда же заявленный рейтинг появится?

 Отправлено: 03.06.07 07:29. Заголовок: Re:

Хунта мой герой )) однозначно )))

 Отправлено: 03.06.07 11:19. Заголовок: Re:

А Демин - мой! Герой в смысле. То есть конечно, не мой, а авторов, но...
Чем дальше, тем интереснее) Тоже получается такая трагическая личность)) С невозможно синими глазами... Ах...
Они с Хунтой просто созданы друг для друга.

 Отправлено: 03.06.07 11:34. Заголовок: Re:

А мне Кербер очень нравится , такой умный , сразу чувства Жиана к Модесту просек... почему-то мне кажется, что он еще поможет тов.Жиакомо и тов.Камнноедову устроить личное счастье ......как только с Хунтой разберется

 Отправлено: 03.06.07 13:28. Заголовок: Re:

Валет
Думаю, разберется) Недаром Почкин наотрез отказался предсказывать будущее тов. завкадрами...

 Отправлено: 03.06.07 13:57. Заголовок: Re:

мрррр...
фантастика, научно-фантастический фик. Хочется перелистывать, как книжку.
Так что же такое "блул", уважаемые товарищи авторы? Фишка с интеллектуальным досугом МНСов порадовала донельзя.
А что за история с Одихмантьевым? Она есть в каноне?

 Отправлено: 03.06.07 15:34. Заголовок: Re:

Блул, армянский духовой инструмент, род продольной флейты. Деревянный ствол с фигурными утолщениями на концах и кольцевыми поясками имеет 7 игровых отверстий на лицевой стороне и одно на тыльной. БСЭ

А фик - просто офигительно интересный)))))

 Отправлено: 03.06.07 15:40. Заголовок: Re:

Да, уж Демин тоже крут.
Очень умный.

Сейчас немыслимо синие глаза...
А тогда - бледная моль с пушистыми ресницами...
Красота просто...

 Отправлено: 03.06.07 15:44. Заголовок: Re:

Авторы!
Я тут только из-за вас уже частым гостем стала...
Вы быстро фик не заканчивайте, а? То есть кусочки выкладывайте часто, но пусть их будет много...
А то вот хоть не зря сижу ночами в нете. Всегда почти первой на новый кусочек продолжения прибегаю...

 Отправлено: 03.06.07 16:38. Заголовок: Re:

Демин очень впечатляет. Интересно, ему проще перевоспитать Хунту, или просто придушить? Думаю, всё-таки, второе.

 Отправлено: 03.06.07 17:29. Заголовок: Re:

Regis пишет:

цитата:

То есть кусочки выкладывайте часто, но пусть их будет много...

... и пусть они будут побольше. Пожалуйста.

 Отправлено: 03.06.07 19:58. Заголовок: Re:

Блистательно! Браво авторам!
Читаешь, и то сердце замрет, то смеешься не переставая! Потрясающее чувство юмора!
Торопить не буду, хотя не терпится узнать, что же дальше.)

 Отправлено: 03.06.07 20:46. Заголовок: Re:

смешно, трогательно. живое.
прекрасно.
спасибо вам большое за фик, авторы. хуже наркотика)) просто невероятно, до чего здорово. столько разных людей, и все живые.
писать восхищенные коменты на такую вещь немного неудобно, как подтверждать очевидное. только поэтому так редко рука поднимается)

 Отправлено: 03.06.07 21:32. Заголовок: Re:

Карбони & XSha
Спасибо за чудесный новый кусочек!!! Ужжасно понравилось, только так мало, что прям не знаю - убить вас или расцеловать! Потираю ручонки, наблюдая, как КПД и КХХ искрят при малейшем касании, прошлое Дёмина очень впечатлило, а энциклопедия! А прекрасный добрый Жиан Жеромович, который пытается примирить Дёмина с бешенным характером своего друга!.. Авторы, если есть в ваших сердцах жалость к читателям...***зажимает преступную пасть*** Нет, я не буду, не буду торопить, но если бы вы знали - как это здорово - читать замечательный, умный, юморной текст с тщательно выстроенным сюжетом и абсолютно живыми персонажами, и знать, что он не оборвется на самом интересном (т.е., фактически, любом) месте...***вздыхает и смотрит голодными глазами***

 Отправлено: 03.06.07 22:04. Заголовок: Re:

adeleda пишет:

цитата:

я вот читаю и жду ну когда же заявленный рейтинг появится?

Вот счас и появится ;-)

-----
niajna пишет:

цитата:

Хунта мой герой )) однозначно )))

Это хорошо)))

-----
Arianrod пишет:

цитата:

Они с Хунтой просто созданы друг для друга.

Не смеем возразить )))))

------
Валет пишет:

цитата:

А мне Кербер очень нравится, такой умный, сразу чувства Жиана к Модесту просек... почему-то мне кажется, что он еще поможет тов.Жиакомо и тов.Камнноедову устроить личное счастье

Мы тоже очень любим Кербера
Но думается нам, что Жиакомо с Камноедовым смогут и сами в итоге разобраться ;-)))))

------
menthol_blond пишет:

цитата:

А что за история с Одихмантьевым? Она есть в каноне?

Цитата из канона:
-- Именно, -- сказал Хунта. -- И потом -- я не терплю
благотворительности.
-- Б-благотворительности он не терпит! А кто у меня выпросил
Одихмантьева ? П-переманил, п-понимаешь, такого лаборанта ... Ставь теперь
б-бутылку шампанского, н-не меньше... С-слушай, не надо шампанского!
Амонтильядо! У т-тебя еще осталось от т-толедских запасов?
-- Нас ждут, Теодор, -- напомнил Хунта.

------
фата пишет:

цитата:

Блул, армянский духовой инструмент, род продольной флейты. Деревянный ствол с фигурными утолщениями на концах и кольцевыми поясками имеет 7 игровых отверстий на лицевой стороне и одно на тыльной. БСЭ

Так точно))

------
Regis пишет:

цитата:

Вы быстро фик не заканчивайте, а? То есть кусочки выкладывайте часто, но пусть их будет много... А то вот хоть не зря сижу ночами в нете. Всегда почти первой на новый кусочек продолжения прибегаю...

Мы ужасно рады такому внимательному и любящему читателю
Мы постараемя не разочаровать :))))

------
yisandra пишет:

цитата:

Демин очень впечатляет. Интересно, ему проще перевоспитать Хунту, или просто придушить? Думаю, всё-таки, второе.

Зачем нам придушеный Хунта? Неееет... такой Хунта нам не нужен

-------
Алита пишет:

цитата:

... и пусть они будут побольше. Пожалуйста.

Это уж как пойдет ;-))))

------
glorydale спасибо огромное!!!!!

------
reiko спасибо за отзыв!!! Нам очень приятно!!!!

-------
Луна пишет:

цитата:

Авторы, если есть в ваших сердцах жалость к читателям.

Есть! И авторы сейчас это докажут :))))))))
Ах! Спасибо за прекрасный отзыв! Как же нам приятно!!!

 Отправлено: 03.06.07 22:06. Заголовок: Re:

~*~

– Подъем! – проорал Володя и стянул с меня одеяло. – Вставайте! Солнце уже высоко!
– А в ухо? – взвыл раздраженный Витька, полночи воевавший с упрямым комаром, желавшим напиться именно его, Витькиной, крови. – Ладно, Модест гонял, а вчера по инерции выперлись, но сейчас-то чего?
– Ничего! Вам полезно! Почему я один должен на соревнованиях честь института защищать? Некоторые даже нормы ГТО сдать толком не могут! Роман!
– Я сегодня ночью сдал пять норм ГТО… – с напускной скромностью закинул руки за голову Ойра-Ойра и, подумав, добавил: – В разных позах.
– Эдик, Сашка, но вы-то спали? – расстроенный Володя сжал кулаки. Эдику не понравился грустный голос нашего друга, мне – пресловутые кулаки величиной с небольшой арбуз каждый. – Вставайте, а то станете как... вон как Демин! – и он махнул рукой в сторону окна.
Там по направлению к реке быстрым шагом двигался товарищ завкадрами в мешковатом тренировочном костюме, растянутом на локтях и коленях.
Мы с Эдиком переглянулись, вздохнули и, признав Володину аргументацию веской, поплелись на берег.
– Раз, два, три, четыре! – увлеченно командовал Володя, пока мы разминались. – Теперь бег на месте. Раз, два, три, четыре!
Мы послушно перешли на бег, утаптывая прибрежную жиденькую травку.

Наверху на холм вышел на традиционный променад товарищ Хунта – в левой руке кружка кофейного напитка «Летний», в правой – сигара. Каждое утро, когда мы делали зарядку, Хунта приходил посмотреть на реку. Он, как обычно, остановился у спуска к берегу метрах в двадцати от нас и выпустил первое колечко дыма в прохладный утренний туман.
– «Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья», – пыхтя, декламировал Володя, переходя к приседаниям.
– Кофе и сигара – лучшие друзья инквизиторов, – заметил я, вытянул руки перед собой и развел их в стороны.
– Только не надо завидовать! – отозвался снизу Почкин. – Вот проживешь с Хунтово, потом и будешь утренний кофий попивать… а теперь переходим к водным процедурам! – он распрямился и бодрым шагом направился к реке.
Эдик, до этого молча сносивший все тяготы физических упражнений, остановился и, оттянув ворот майки, перевел дыхание.

Пока Володя плескался у бережка, из-за ивы мощным брассом выплыл Демин. Как оказалось, плавал он отлично, и пока мы разминались, успел доплыть до противоположного берега и вернуться обратно. Полотенце его лежало недалеко от нас. Добравшись до мелководья, Кербер Псоевич встал и вышел из воды. Мы с Эдиком как по команде замерли, разглядывая товарища завкадрами. Замер и Кристобаль Хозевич, не донеся до рта кружку с кофейным напитком.
– Знаешь, Володя, – задумчиво протянул Эдик, – я бы не отказался стать похожим на Кербера Псоевича.
– Хотя бы в плечевом поясе, – завистливо поддакнул я.
Кербер Псоевич Демин, нисколько не смущаясь всеобщим вниманием, отер ладонью стекавшую по лицу воду и нагнулся за полотенцем.

*
Кристобаль Хозевич не ждал от утренней прогулки ничего особенного. Как и вчера, он вышел к реке, у которой, воодушевленно отсчитывая ритм, уже скакали младшие магистры; как и вчера, он раскурил «Монтекристо» и смотрел на мерное течение воды.
Но несколько минут спустя все переменилось. Когда из реки на берег вышел Демин, рука бывшего великого инквизитора дрогнула и остановилась, не завершив движения. Кристобаль Хозевич никак не ожидал от Демина такой откровенной наготы, пусть и прикрытой плавками. И какой наготы! Кербер Псоевич в своем извечном костюме и галстуке так не походил на теперешнего Кербера Псоевича, вытиравшегося полотенцем – его мокрые руки и плечи были на удивление прекрасно сложены, пресс наличествовал, ноги поражали воображение рельефной стройностью. Хунта и предположить не мог существования у завкадрами такой развитой мускулатуры, тот всегда представлялся ему сухим и невыразительным, и внезапно открывшаяся перемена удивила Кристобаля Хозевича несказанно.
Демин сложил полотенце, перекинул его через плечо, поднял голову и встретил взгляд Хунты.

В этом взгляде смешалось всё – от удивления до невероятного голода.
И под ложечкой у Кербера Псоевича заныло.

Кристобаль Хозевич не мог оторваться от ярко-синих глаз. Они без малейшего стеснения выдержали его откровенный взгляд и приковали к себе все внимание великого магистра. Тот и сам не заметил, как начал медленно спускаться к воде. Кербер Псоевич тоже тронулся с места и пошел вдоль реки, не прекращая смотреть Хунте в глаза.
Словно притягиваемые магнитом, не разрывая зрительного контакта, они двигались вдоль берега. Блестящие от влаги лопатки Демина напряженно сошлись вместе, делая его спину удивительно прямой. Он аккуратно переступал босыми ногами по траве, не задевая ни кочек, ни камней. Хунта же, напротив, хищно сощурился и нагнулся, словно перед броском. Ни тот, ни другой словно не отдавали себе отчет в том, что происходит, и как их закрутил этот спонтанный водоворот.
Наконец Кербер Псоевич моргнул, и тонкая связь, приковавшая его взгляд к бывшему великому инквизитору, порвалась.
– Не знал, что Окунь такой мелкий, что даже вы в нем не тонете, товарищ Демин, – тут же отреагировал Кристобаль Хозевич, очнувшись от наваждения.
Кербер Псоевич промолчал, собирая свои вещи.
– Вы, похоже, вообще нигде не тонете, товарищ Хунта, – бросил он через плечо, уходя.
*

– Вот видишь, Саша, как бывает, когда между людьми искры летят.
– Да ладно тебе, Эдька. Все их проблемы – пока они морды друг другу не начистили и водки после драки не выпили, – сплюнул Почкин. – Интересно, каким спортом Кербер занимался? Сама собой такая мышца не появится.
– А, по-моему, мы должны вмешаться. Они сближаются, – я пожалел ребят, пропустивших такое захватывающее зрелище. – Во избежание.
– Саша, ты набрался лексики Модеста Матвеевича, – грустно констатировал Эдик. – Это же красивейшее зрелище. Блондин и брюнет, белое и черное.
– Вода и пламень, – игра в ассоциации мне всегда нравилась.
– Живое и мертвое! – рубанул Володя.
– Это ты про кого? – растерялся Эдик. После известных предсказаний попугайчика Фотона он очень не любил разговоров о смерти.
– Про них! Они живые! Вон, Кербер – проплыл немерено, а спину держит! А вы с Сашкой два раза отжались и один упали! Первый, он же последний! Не буду завтра вас жалеть.
– Шерстью обрастешь. Рыжей, клочками. В магистре главное мозг, а не трицепсы. А знаешь, какие заросли вырастают у тех, кто делает из магистра обезьяну без промежуточной стадии «хомо сапиенс»? Как твоя борода.
Володя надулся. Мой друг Эдик как никто умел нанести удар под дых, когда меньше всего ждешь. Но Володя недаром был чемпионом нашего института по всем видам спорта, включая «Тысячу» и водные лыжи.
– Эдик, если ты и мозг, то спинной. Угнетение подобного вещества мне ничем не угрожает.
– Увидим, – загадочно улыбнулся Эдик и потянул меня за рукав. – Пойдемте. Мой спинной мозг подсказывает мне: если Кербер начнет лаяться, это будет в сто раз хуже нотаций Модеста.
И мы побрели к корпусу.

~*~

– Из всех искусств для нас важнейшим является кино! – назидательно провозгласил Роман, вертясь перед осколком зеркала и пытаясь при помощи сдвинутой на ухо кепки придать себе вид одновременно бравый и лиричный.
– Более того, для нас он единственно доступный, – мрачно подтвердил Эдик.
– Бредятина! – заявил Витька и сплюнул на пол. – Четыре раза смотрел, не понравилось.
– Ничего, – заметил Володя Почкин, надевая кеды, – посмотришь пятый, не оставлять же тебя здесь.
– Во избежание разбазаривания и привода на территорию постороннего женского элемента, – оскалился Роман.
– Модест, полное собрание идиом, том тринадцатый, – не обиделся Витька и сунул ноги в резиновые сапоги. – Сашка! Ты чего застрял?
– Я не застрял, я наблюдаю над тем, как вы, Виктор, пытаетесь влезть своим сорок шестым размером в мой сорок первый.
– Ах, черт... Точно. Вот что значит – в воскресенье пахать.
– Зато уедем в пятницу, – пожал плечами Эдик и вытащил из-под задницы Корнеева свой когда-то белый свитер.
Преодолев проблемы с нарядами, мы бодро потопали в сторону обрыва, где в нашем совхозе крутили кино.

Уже почти стемнело.
Мы подошли к реке.
На живописном пригорке было вкопано несколько скамеек, перед которыми располагалась агитплощадка, служившая по совместительству летним кинотеатром. На деревянном заднике ее уже была натянута простыня.
Перед первым рядом скамеек на принесенных из клуба стульях расположились деревенские мальчишки.
Киномеханик притулился на возвышении за скамейками.
– Садимся уже, – Витька плюхнулся на последний ряд.
Со всех сторон в импровизированный кинозал медленно подтягивались сотрудники НИИЧАВО, вялые и обессиленные после рабочего дня.
Механик зарядил проектор, и на простыне появились заглавные титры фильма.
Я увидел Кристобаля Хозевича, который, смахнув носовым платком со скамейки одному ему видимую пылинку, уселся нога на ногу и принялся раскуривать свою сигару.
Откуда-то сзади бесшумно выплыл Кербер Псоевич, отливая в летней ночи белизной брюк. К моему великому удивлению, он прошел между рядами, явно выбирая себе место, и невозмутимо уселся по правую руку от Хунты.
– Ого, – заинтересовался подобным поворотом Эдик, – мышка сама стремится в пасть к кошке? Или наоборот?
– Эдуард, боюсь показаться плебеем, но вы в последнее время видите много всякой ерунды, – Володя повернулся ко мне и подмигнул, – не будут же они устраивать дуэль прямо здесь?
– Заткнитесь, – потребовал чуждый киноискусству Витька, – щас он ему ка-ак вмажет!
– Кербер? – удивился Эдик. – Ему статус не позволит.
– Болван ты, Эдька, на экран лучше смотри.
– Какая красивая! – посмотрел на экран Эдик и покраснел. Я не видел, но знал, потому что при появлении красивых женщин наш Эдик страшно смущался. – Мне кажется, он ей не пара.
– Это ты не пара! А он дерется лучше, чем я и Почкин! – возмутился справедливый Витька.
– Та девушка в белом платочке ничуть не хуже, – промурлыкал Роман, глядя куда-то в сторону первых рядов, – наслаждайтесь без меня, ребята, – пожелал он мне с Володей, проигнорировав захваченных зрелищем Витьку с Эдиком, и полез вперед.
– Кобель, – не одобрил Почкин.
«Да, – подумал я, – редкие мужчины способны хранить верность девушке, как, например, я». Мне стало приятно и тепло на душе, и я даже пожалел своих друзей, неспособных на столь высокие чувства. Я обвел их взглядом, полным снисходительного сочувствия, и запнулся на чем-то непонятном. На непорядке, как сказал бы Модест Матвеевич.
А точнее, на руке Кристобаля Хозевича Хунты. Нет, наверняка можно было найти логичное объяснение тому, что делала эта рука на колене Кербера Псоевича. Но в тот момент ничего путного я придумать не смог. Я завис, как «Алдан» с включенной в него коробочкой Януса Полуэктовича. Видимо, Кербер Псоевич тоже не увидел подходящей причины для нахождения руки Кристобаля Хозевича на своей ноге и схватил заведующего отделом Смысла Жизни за запястье.
– Гооол! – в избытке чувств заорал мне в ухо Витька, я вздрогнул и уставился на экран.
– Как он им засадил, а?
Когда я снова перевел взгляд на места для зрителей, то увидел, что Кербер Псоевич пропал. Но тут же заметил его рубашку, светло-голубым пятном маячившую на ведущей к полю тропинке.
Кристобаль Хозевич пыхнул сигарой и тоже поднялся.
«Эта дуэль уже не сойдет на нет, как это случается у Хунты с Кивриным. Тут точно без последствий не обойдется», – подумал я, прежде чем Витька ткнул меня в бок, шипя: «Смотри! Смотри!»
Похоже, в этот вечер кинематограф обрел еще одного поклонника.

*
Кербер Псоевич уходил все дальше и дальше из импровизированного кинозала. Руки он засунул в карманы брюк и шагал медленно, полной грудью дыша насыщенным летними запахами ночным воздухом. Возможно, сердце его и колотилось бы сейчас в висках, если бы не контроль, который за столетия так врос в него, что подобно ограничителю не давал эмоциям выйти наружу. Так и брел Кербер Псоевич молча и совершенно спокойно, ни разу не оглянувшись. И тут к сладкому запаху разнотравья примешался тонкий аромат кубинских сигар, и Демин остановился.
– Прекрасный вечер, не находите, товарищ Демин? – Хунта оперся рукой о дырявый штакетник, возле которого застыл товарищ завкадрами, и выпустил кольцо сизого дыма, аккуратно спланировавшее на шею Кербера Псоевича. – Преступно тратить его на одинокое созерцание ночного неба.
– А на пустые разговоры? Нет? – Демин рванул призрачный галстук.
– Ты прав, – голос Кристобаля Хозевича превратился в сталь; свободной рукой он впечатал Кербера в хлипкий забор, одновременно просовывая колено между ног соперника.
– Порушим ведь, – остальные мысли покинули Кербера Псоевича вместе с пуговицами от рубашки, резво брызнувшими в густой бурьян.
– Царапается.
И ненавидимый им Кристобаль Хозевич, волшебством июльской ночи и его векового воздержания перевоплотившийся в просто Кристо, отшвырнул в сторону сигару и вцепился в его светлые волосы, притягивая, подчиняя себе… да и черт с ним, столько лет никого, можно и снизу.
– Давай же! Чертов ремень…
– Там кнопка. Надави. – Кербер вывернулся, оперся руками о шаткую конструкцию и обернулся: – Ну?!
Сбившееся дыхание у самого уха вызывало дрожь, и Демин уперся лбом в доску, когда его решительно и крепко обхватила чужая рука.
– Смазать нечем, – прохрипел Кристобаль, одновременно облизывая пальцы.
– Издеваешься? Быстрее, инквизитор-р-р.
Издеваться Кристобаль Хозевич не собирался. Не сейчас. Когда живьем впиваешься в то, во что тысячу раз впивался глазами, не до подобного вздора. Целовать и ранить. Подчинять и покоряться. Выплескивать собственное головокружительное желание в другого человека, рычащего от неутоленной страсти. Бык играет с матадором. Матадор играет с быком. Повержен бык. Пуст матадор.
И обломки штакетника в бурьяне.

– Часы.
– Что?
– Часами оцарапал. Не снимаю.
– Оно того стоило.
– Ты не хочешь подняться? Мне жестко.
– Ты сдался?
– Кино вот-вот кончится, а мы валяемся с голыми задницами посреди дороги, впрочем, я не запрещаю, – Кербер Псоевич встал, завязал узлом рубашку на груди, застегнул брюки. – Лежи, а я пошел. Наш альянс – не повод остальным нарушать дисциплину.
– Ненавижу казенный язык.
Синие глаза блеснули в темноте.
– Я подумаю, что сделать, чтобы ты изменил мнение.

Кристобаль Хозевич вошел в комнату и уселся на кровать, Жиакомо поднял глаза от книги, которую читал, и с интересом посмотрел на бывшего великого инквизитора.
– Кристо, твоя щека, – отметил он.
– Что? – Хунта потрогал свежую царапину. – Пробирался через кусты, – лицо Кристобаля Хозевича прямо-таки сияло.
– Какие, однако, агрессивные кусты, – вскинул брови Жиан Жеромович, – берегись, Кристо, с такими кустами опасно шутить.
– Друг мой, не беспокойся, я знаю, как с ними управляться, – Хунта закинул ногу на ногу и сыто ухмыльнулся.
– А они?
– Что – они, мой Жиан? – Кристобаль Хозевич сладко потянулся и подмигнул великому престидижитатору.
– Умеют с тобой управляться?
– Ты сейчас про что?
– Про кусты, разумеется, – тонко улыбнулся Жиакомо, – которые, судя по твоим сияющим глазам, ты сегодня успешно… – он запнулся, подбирая слово: – возделывал?
– Они научатся, – категорично пообещал Хунта и уставился на дверь.
– Друг мой, не подать ли тебе чаю с лимоном?
– Что? Зачем? Я не пью чай, варварский обычай, – Кристобаль мельком посмотрел на Жиана, но дверь словно магнитом притягивала взгляд бывшего великого инквизитора.
– Я подумал, – мягко улыбнулся заведующий отделом Универсальных Превращений, – что сейчас мой друг больше всего напоминает тигра, отобедавшего целым овном.
– Как ты его сейчас назвал? – вспыхнул Хунта.
– Ох, мой Кристо, ты меня совсем не слушаешь, – впервые после отъезда Модеста Матвеевича рассмеялся Жиакомо, – я говорю, что ты похож на сытого льва.
– А... да. Нет, а! Лимон?! Ты хотел бы видеть меня кислым и недовольным, как весь последний год? Уж не ревнуешь ли ты меня, Жиан?! – расхохотался бывший великий инквизитор.
– Скорее, радуюсь твоему счастью... прости, если моя радость выходит горькой, это не твоя вина.
– Мерде! Жиан! Ну, прекрати, в конце концов, никто не умер, жизнь продолжается, все еще может измениться! Ведь так?
– Несомненно, – Жиан лег и отвернулся к стене.
Дверь неслышно распахнулась. В комнату вошел Кербер Псоевич, мельком взглянул на потускневшее лицо Кристобаля и вопросительно поднял бровь. Тот кивнул в сторону Жиакомо, с головой накрывшегося одеялом. Демин беззвучно вздохнул, подошел к своей койке и принялся раздеваться.

~*~

Утром, когда младшие магистры как обычно отправились к реке делать зарядку, а Жиан Жеромович, пользуясь случаем, в пустовавшем БПК делал себе маникюр, Кристобаль Хозевич поднялся, прошел к двери и запер ее.
Обернувшись, он посмотрел на Демина и не сразу заметил, что тот проснулся – завкадрами лежал на спине, положив руку на лоб, так, что глаза его были в тени. Однако Кербер Псоевич неотрывно следил за действиями Хунты.
Решив, что времени у него в обрез, а сделать предстояло не так уж и мало, Кристобаль подошел к кровати Демина вплотную и взялся за одеяло. Какое-то мгновение он стоял, ничего не предпринимая, и тогда Кербер Псоевич убрал руку от лица, медленно опустил и вновь поднял ресницы, словно соглашаясь с незаданным вопросом.
Большего Кристобаль Хозевич и не ждал, рывком сдернув и отбросив прочь одеяло, накрывавшее Кербера. Оно взметнулось в воздух, как красная мулета матадора, и с тихим шорохом опустилось на пол.
Кербер продолжал лежать не шелохнувшись, но единственный бывший на нем предмет туалета скрыть очевидного уже не мог. Судорожно сглотнув, Хунта опустил колено на свободное место рядом с бедром Демина и наклонился, но Кербер неожиданно выкинул вперед руки и уперся Хунте в грудь. Он давил и давил, пока не заставил того сначала распрямиться, потом прогнуться назад, а затем и вовсе опуститься на упавшее на пол одеяло.

Эта рокировка произошла так быстро, что Кристобаль, лежа на лопатках и принимая на себя вес любовника, внутренне всё ещё был сверху. Однако Кербер, пресекая всякие попытки к сопротивлению, навис над ним, опираясь выпрямленными руками в пол. Солнечные лучи пронизывали комнату, но лицо Кербера оставалось в тени, и рассмотреть оттенки эмоций затуманенными глазами Кристобаль при всем желании не мог. А желание было велико – извечно каменное лицо завкадрами, выражающее гамму эмоций от безразличия до негодования одним лишь охлаждением ярко-синих глаз, просто должно было хоть сейчас перестать быть маской. Но Кербер, заняв стратегически столь удачную позицию, не спешил воспользоваться своим преимуществом, несмотря на то, что Кристобаль отчетливо ощущал силу его возбуждения. Не выдержав затянувшейся паузы, во время которой Кербер бесстрастно молча разглядывал свою добычу, а Кристобаль буквально сгорал изнутри, Хунта поднял руку, чтобы прикоснуться к лицу, замершему над ним. Кербер молниеносно перехватил руку и прижал ее к полу.
Другой рукой он распахнул пижамную куртку на груди бывшего великого инквизитора и увидел массивный золотой крест на изящной цепочке. Эта находка на секунду смутила Демина, словно он неожиданно обнаружил какой-то особенно интимный секрет. Он очень осторожно отвел распятье в сторону и коснулся пальцами обнаженной кожи. Кристобаль, который до этого милостиво позволял разглядывать себя, от этого прикосновения вздрогнул и прошептал: «О, мон шери…».
От этого шепота у Кербера перехватило дыхание, он оттолкнулся от пола и, сев сверху, расстегнул ремешок на своих часах. Он никогда с ними не расставался – с тех пор, как в 1826 году получил в подарок от графа Бенкендорфа в благодарность за особые заслуги. И как только он их снял, Кристобаль притянул его руку к себе и впился поцелуем в открывшееся запястье.
После поцелуя столь ожидаемая Кристобалем перемена в лице Демина не заставила себя ждать – глаза его, до сих пор ясные, наполнились несвойственным Керберу огнем, рот приоткрылся, а дыхание стало частым и глубоким. Он наклонился и стиснул Кристобаля в железных объятьях, впиваясь в губы, покрывая поцелуями шею и грудь, кусая плечи, со стоном опускаясь ниже по животу, и, когда он дошел до пижамных брюк, явно лишних, то просто рванул их так сильно, что они с треском порвались. Вытащив их из-под бедер Хунты, он просунул руки под его ягодицы.
– Представь себе, у меня под рукой тоже нет смазки, – хрипло прошептал Кербер, но Кристобаль уже был не в состоянии остановиться. Со стоном он подался вперед и обхватил ногами бедра Кербера, привлекая к себе.
– Но, если хочешь, я, конечно, могу поискать в аптечке… – прошептал Кербер ему на ухо.
– И после этого кто из нас инквизитор? – зашипел Кристобаль. – Не останавливайся, шери!
Шери вошел в него медленно и осторожно и стал двигаться в ритме биения чужого сердца, который ощущал всем телом.
Капли пота, слетавшие с его лба, обжигали щеки и губы Кристобаля, и тот слизывал эту живительную влагу. А потом, чтобы не закричать, Хунта впился зубами в плечо шери, и Кербер не останавливался, и половицы вторили его движениям тихим скрипом.
И дыхание, как бы они оба ни старались сдерживаться, стоном срывалось с их губ. Кербер поднял одной рукой бедра Кристобаля, чтобы входить под удобным углом, и магистр чувствовал спиной каждую неровность пола.
Еще несколько резких движений, и Кербер буквально зарычал, потому что то, что происходило с ним за последние сто лет, не шло ни в какое сравнение с оргазмом, который сейчас сотрясал его тело.

Кончив, Кристобаль блаженно закрыл глаза и расслабился; откатившись в сторону, наконец-то вытянул ноги и повел плечами, которые болели невероятно. Но удовольствие от секса со столь желанным любовником стоило любых неудобств. Полежав минуту, бывший великий инквизитор повернул голову и обнаружил, что Демин уже надевает майку.
– Поспешное исчезновение с поля брани не делает чести даже победителю, – заметил Хунта, вытирая живот уголком одеяла.
Кербер обернулся и окинул взглядом живописную картину, раскинувшуюся у его ног. Наклонившись к Хунте, нежно провел указательным пальцем по его бровям и прошептал:
– Потерпев поражение, начинай сначала.
С этими словами он выпрямился и вышел за дверь, оставив Кристобаля Хозевича в одиночестве приводить себя в порядок.

продолжение следует