Отправлено: 24.04.07 22:14. Заголовок: Hellsing. Три яойных фика. UPD от 27.08.07

Тема посвященна моим яойным фикам по фандому Hellsing.
Так как ажиотажа особого нет, я взяла на себя смелость поместить три немаленьких фика в одну тему.

Номер один.
НАЗВАНИЕ: Голод
АВТОР: Хельга
РЕЙТИНГ: NC-17
ПЕЙРИНГ: Кэп/молодой Вальтер
ЖАНР: Missing story, yaoi, легкое AU и немного БДСМ
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Это яой. Нет, не так. Это - ЯОЙ! И педофилия (не думаю, что Вальтеру к тому времени уже перевалило за 18ть). Такой странный пейринг - потому что на заказ.
СОДЕРЖАНИЕ: Мой ответ на вопрос, за что Вальтер продался "Миллениуму". Шучу, конечно. Но в каждой шутке есть доля правды.
ОТ АВТОРА: Ни над кем издеваться и в мыслях не было. Вальтера - люблю. Кэпа - обожаю. Настоящие мужчины_)))
И опять же, уже не раз было вывешено, но... но_)

Номер два.
НАЗВАНИЕ: Пиковый Валет
АВТОР: Хельга
РЕЙТИНГ: PG-13
ЖАНР: Ангст и подобие яоя, missing scene
ПЕЙРИНГ: якобы Альхамбра/Люк
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ОТ АВТОРА: Думаю, если брать эпизодически, то есть красивые моменты. Что же касается в целом... у меня лично ощущение, что получилась серия драбблов.
Я бессовестно выкладываю это на форум, в надежде найти какую-нибудь конструктивную идею в комментах.
Или просто чтобы забить последний гвоздь в крышку фанфикера по Хеллу.

Номер три.
НАЗВАНИЕ: Драма в трёх действиях, с прологом и эпилогом
АВТОР: Хельга
РЕЙТИНГ: PG-13
ЖАНР: стёб
ПЕЙРИНГИ: Волтер кум Долнеаз/Ян Валентайн, Волтер кум Долнеаз/Интегра Хеллсинг, Алукард/Люк Валентайн, Алукард/Александр Андерсон, Инкогнито/Алукард
ОТ АВТОРА: Касательно текстов, использованных в фике, - ни на чьи права не претендую. Кроме того, писано давно. Просто тут не выкладывалось (это я к тому, если кто-то это уже видел).

 Отправлено: 24.04.07 22:14. Заголовок: Re:

НАЗВАНИЕ: Голод
АВТОР: Хельга
РЕЙТИНГ: NC-17
ПЕЙРИНГ: Кэп/молодой Вальтер
ЖАНР: Missing story, yaoi, легкое AU и немного БДСМ
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Это яой. Нет, не так. Это - ЯОЙ! И педофилия (не думаю, что Вальтеру к тому времени уже перевалило за 18ть). Такой странный пейринг - потому что на заказ.
СОДЕРЖАНИЕ: Мой ответ на вопрос, за что Вальтер продался "Миллениуму". Шучу, конечно. Но в каждой шутке есть доля правды.
ОТ АВТОРА: Ни над кем издеваться и в мыслях не было. Вальтера - люблю. Кэпа - обожаю. Настоящие мужчины_)))
И опять же, уже не раз было вывешено, но... но_)

Тёмные серые дома, всполохи взрывов на тёмном небе, затянутом тучами и занятом пузатыми тушами дирижаблей настолько, что уже и не вспомнить, а была ли сегодня луна. Он вёл машину по чёрным улицам. Вёл спокойно, уверенно, не поддаваясь давлению паники и растерянности, которые волнами исходили от его пассажирки, хотя Интегра Вингейтс Хеллсинг удручала мир абсолютно бесстрастным выражением лица. Вальтер слишком давно и хорошо знал свою хозяйку и не почувствовать её волнения не мог.
Хозяйку? Как у человека вообще может быть хозяин? Времена рабов давно прошли… А ты, Вальтер? Ты человек? Он уже давно забыл ответ на этот вопрос. И чутье подсказывало ему, что вспоминать не стоит.
Его движения были замедлены и ленивы, так, будто он еле-еле двигался в пробке в час пик, хотя машина летела на бешеной скорости, временами сшибая пытающихся остановить её упырей. Он спасал свою хозяйку…
Кто твой хозяин, Вальтер? На этот вопрос он тоже не хотел знать ответа. Ему приятней было считать, что его хозяйка – леди, сидящая на заднем сидении. А не…
Вальтер был спокоен и играл ту роль, которую выбрал себе. Ту роль, которую пока что ему позволяли играть… Роль… Но была ли эта роль его?
Впереди дорога обрывалась – один из снарядов разворотил шоссе в месиво асфальтовых обломков и бетонных плит, которое, тем не менее, можно было объехать. Но Вальтер так же спокойно затормозил, хотя сердце внутри ухнуло куда-то вниз – на одной из плит стоял он… Тот, кто принадлежал его настоящему хозяину. Тот, кого Шинигами не мог победить никогда. Тот, кого…
Вальтер тихо сказал:
- Леди Интегра, садитесь за руль и дайте задний ход. Найдите другую дорогу, - он стал твёрдо чеканить слова. – Бегите отсюда. Пожалуйста!
Она, естественно, и не подумала послушаться.
- Вальтер!
- Не возвращайтесь сюда ни в коем случае. Поезжайте как можно быстрее! Хорошо? – и, не дожидаясь ответа, повторяя словно заклинание. Пусть глупо и неубедительно, но лишь бы подействовало. Пока он ещё может быть тем, кем хочет быть. Не так долго ему осталось… - Быстро! Как можно скорее! Ни в коем случае не возвращайтесь сюда, чтобы ни случилось! Бегите как можно скорее!
- Вальтер!!! – снова кричит она. Властная маленькая напуганная девчонка… Да, не повезло тебе с дворецким. Не повезло тебе с семьёй. Не нужны тебе в этой жизни ни упыри, ни вампиры, ни фрики… Ни мой хозяин. Ты не сможешь с ним справиться.
- Быстрее! Я не знаю, сколько времени я смогу здесь для Вас выиграть!!! – заорал он, всё же выбирая выражения, хотя хотелось, как в детстве, обматерить и отправить по запутанному маршруту. Он спасал её, пока мог. Пока не приказали её убить.
- Вальтер! – она не понимала, не могла понять, что значит фигура, застывшая в молчаливом ожидании. Да откуда и ей знать?
- Да? – он устало посмотрел на неё, было что-то в её голосе, что заставило обернуться.
- Останься в живых и возвращайся, обязательно! Это приказ.
- Как скажете, - он грустно улыбнулся. Этого приказа он не сможет выполнить. Он уже сейчас чувствовал это. Не сможет. Но если ложь заставит, наконец, её спасать свою шкуру – что ж, у него язык не отвалится соврать. Да и если бы отвалился, ему он теперь ни к чему.
Она пересела на водительское сидение, захлопнула дверь, грозно глянула на Вальтера, и уехала. А он повернулся и пошёл навстречу неизбежному. Он знал, что мужчина, молчаливо ждущий его, словно палач, смеётся в своих мыслях. Он бы и сам посмеялся, если бы не собирался держаться до последнего. Если бы не лелеял слабую, но всё-таки надежду, что он ошибся. Что это не тот монстр.
Не Капитан. Не Ганс Гюнше.
Вальтер шёл на бой, зная, что обречён, но гордости у него от этого не убывало, а неуместного гонору – тем более. Он чеканил шаг, картинно взмахивал руками, разматывая нити. И чем-то походил на рыцаря, пожалуй. А больше всего – на того мальчишку, который тогда, в тёмных и холодных коридорах нацисткой базы, вынужден был стать взрослым.
«Королевский Протестантский Рыцарь – такое имя ты выбрал себе, мальчишка?» - и громкий, но пустой смех. Вальтер не сомневался, что что-нибудь в этом духе творится сейчас в голове у Капитана. Но самому ему было не до смеха.
Ещё один резкий взмах, невольная мольба «пусть, пусть этот силуэт сейчас рассыплется на кусочки!». Но нет, нити словно зацепились за что-то. Фигура немного приблизилась, наматывая их себе на левую руку. По ним обильно текла кровь, но пальцы всё ещё не обрезало…
- Так это действительно ты! – то ли сказал, то ли подумал Вальтер.
- Давно не виделись, мальчишка, - раздалось у него в голове. Вальтер чуть пошатнулся, посильнее натянул нити, в очередной попытке перетянуть и срезать ему пальцы. Но Кэп лишь методично наматывал на свою руку нити. Медленно и размеренно приближаясь. Вальтеру захотелось убежать, исчезнуть, оказаться хоть у Алукарда в желудке – но не здесь. Не с этим существом…
Он никогда не мог понять, почему этот насыщенный бархатистый бас, раздающийся у него в мыслях, настолько «неживой», словно его владелец не говорит потому, что ничего не чувствует. А для всего остального ему достаточно кивков головы. Неужели можно просто существовать? Как камень? С недвижным выражением на красивом лице и холодной пустотой вместо сердца? Быть просто машиной убийства, исполняющей чужие приказы?
Он никогда не мог понять, как можно так терпеть боль. Словно и нет в твоих руках болевых окончаний. Оборотень показал ему, как быстро он может восстанавливать свою плоть, перераспределять твёрдые и мягкие ткани в своём теле по желанию. Наверняка именно поэтому нити и бессильны. Но это же должно быть нестерпимо больно!
И он никогда не мог совладать с этим существом. Его силы были ничем в сравнении с мощью Капитана, его глупые эмоции разбивались о стену безумного спокойствия, его чувства – тонули в тёмных омутах бессердечия. Вальтер боялся и ненавидел Ганса Гюнше. И восхищался им. Даже Алукард не вызывал у него такого страха, такой смеси чувств. Хотя бы потому, что Шинигами понимал, зачем вампир делает то или другое, мог ощутить его радость, досаду, гнев… Даже Алукард был «живым» в сравнении с этим существом.
А по пальцам и нитям обильно текла густая ароматная кровь…

… срываясь сочными каплями вниз, завораживая своей тягучестью, пугая тем, что она есть. Шинигами криво ухмыльнулся.
«На этот раз я тебя на кусочки искромсаю, собака недобитая!» - залихватски подумал пятнадцатилетний парнишка, резко и сильно дёргая за нити. На пол упал кусочек мизинца чудовища вместе с ошмётками перчатки.
- Ага! – торжествующе воскликнул Вальтер. – Конец тебе!
Но темнота не издала ни звука. Мрак, скрывавший его противника. Тьма, из которой на него смотрели два янтарных нечеловеческих диких глаза с вертикальными зрачками. Волчьи глаза. Да ещё рука, единственное, что мог разглядеть Вальтер, не дрогнула. Ответа на его слова не было. Так, словно говоришь с камнем. И на части тоже камень нарезаешь… Глухо упал на пол маленький кусочек плоти. Тут же обрубок пальца медленно стало заволакивать кожей, потом она как-то странно вспучилась, из неясного месива начал вылезать ноготь… Шинигами едва не уронил челюсть на пол. А проклятый оборотень словно и не заметил этого. Он наматывал нити себе на руку вопреки любым человеческим понятиям о боли, притягивая Вальтера к себе. А потом – резко дёрнул, так, что у любого другого существа должно было стать ещё на несколько пальцев меньше, но мальчишке было уже не до этого: он потерял равновесие и полетел прямо к ногам чудовища, о которое он «разбивался» уже второй раз.
Он на все лады проклял тот чудный момент, когда выбрал эту базу из двух оставшихся – их следовало уничтожить очень быстро и им с Алукардом пришлось разделиться. Вампир предоставил право выбора мальчишке. И вот теперь Вальтер неподвижным кулем валялся в ногах единственного существа, кроме вампира, которое он не мог победить. Чтоб его! Причем, весьма неудачно валялся – упав на руки, он, кажется, вывернул левую кисть.
Перед глазами маложивописно маячили армейские ботинки размера 47-го, порождая тоскливые мысли об ударе такой «туфелькой» по рёбрам, вокруг висела тишина, не прерываемая даже звуками дыхания, а по телу пробежала неясная предательская дрожь. В поле зрения на пол упала какая-то сетка. «Нити!» - понял Вальтер. Он потянулся за ними. Красные, пропитанные кровью этого монстра нити, перепутанные с измазанной ей же перчаткой, с отрубленным мизинцем…
И обрушившаяся на плечо горячая ладонь, обжигающая даже через одежду. Мальчишка чуть не заорал от ужаса: у фриков не может быть тёплых тел, просто не может. В этом царстве трупов не должно быть жара жизни. Не должно быть этого обволакивающего вакуума спокойствия, щекочущего кожу. Он вскинул руку, пытаясь ударить монстра, совершенно забыв, что тот настолько выше его, что хорошо, если удар по коленке придётся. Не попал, но ещё одна горячая ладонь поймала его запястье. Куда делась эта перчатка, Вальтер не заметил, но прикосновения голой кожи этого чудовища словно пускали электрические волны по всему его телу. Его потянули вверх, и он задрал голову, пытаясь различить в темноте хоть что-нибудь. Внимание снова привлекли глаза: янтарный блеск медленно перетекал в тёмно-зелёный, тускло мерцало зеркало зрачка, но голод, бешенный и неутолимый, оставался в них.
«Ну, всё, меня просто сожрут!» - безрадостно заключил мальчишка. Он не сомневался, что эта отчаянная мысль промелькнула в его взгляде, но что толку прятать чувства от зверя – он всё равно учует страх. Если уж сам Вальтер, глядя в эти голодные глаза, перекатывал свой ужас во рту, словно какую-то склизкую дрянь… И она становилась всё противней от того, что он пытался представить, чем была его паника для оборотня! Как он с наслаждением чувствовал на языке бешено стучащий пульс мальчишки, смакуя эту жизнь, которую держит в руках… Сердце, казалось, стало биться через раз, Шинигами всё ждал, когда же его смерть нелицеприятно оскалится и, как волк из сказки, сожрёт его целиком. Точнее, хотелось бы, чтобы целиком, но он знал, что ряды острых белоснежных звериных зубов будут жадно вырывать из него куски тугой мышечной ткани, как будут трещать случайно захваченные и сдираемые заживо полоски кожи, как ненасытно и безумно будет урчать пожирающий его волк. Потом, возможно, придёт темнота забытья. Но до этого…
Он попытался отвернуться, но не мог, наблюдая, как во взгляде Капитана появляется какой-то не слишком здоровый оттенок. «Да уж куда хуже-то? Давно шавку свою Майор не кормил, давно!» - если б мог, сообщил бы миру Вальтер, но всерьёз опасался либо откусить себе язык стучащими зубами, что, в свете надвигающейся катастрофы, мало бы его огорчило, но всё же, либо надоумить оборотня на что-нибудь ещё более неаппетитное. Вальтера не покидала мысль, что Капитан рассматривает его, вздёрнутого за руку в воздух, как хороший бифштекс: оценивающе, словно повар на кухне. Вот только…
Оборотень поднял его ещё выше и приблизил к себе так, словно собирался начать свой ужин с шеи мальчишки. Вальтер попытался взглядом выразить благодарность – если зверюга милосердно вырвет ему горло, то мучаться долго не придётся. Капитан слегка скривил уголок губ. Ухмылочка получилась очень недобрая, мальчишка отвернулся от него, глянув вверх, то ли на держащую его руку, то ли в попытке найти потолок, намеренно подставляя шею. Сопротивляться было бесполезно – в ближнем бою шансов у него было, что у левретки против волкодава, а потому он ожидал боли и мучительной хватки зубов, собирая всю гордость и волю в кулак, чтобы не завопить раньше времени. Но когда его шеи коснулись горячие сухие губы, он ойкнул от удивления… Впрочем, может Капитан поиграть решил…
Сперва прикосновение было просто тёплым, потом уже влажным и каким-то неистовым, вскоре к губами присоединились зубы. Сперва Вальтер проклял Господа и всех его апостолов, потому что его явно собирались кушать медленно, ибо прикосновения пришлись совсем не в область трахеи или шейных позвонков. Потом ему подумалось, много ли можно откусить человеческими зубами. Наконец, он с недоумением осознал, что так, как Капитан вбирает в рот его плоть и проводит по ней языком, сжимая зубами, скорее можно засос поставить, чем что-то откусить. Это открытие его и вовсе ошарашило. И требование «Отцепись, извращенец несчастный!» в такой ситуации явно не проходило.
Чёрт возьми, ему это совсем не нравилось!
Оборотень оторвался от его шеи, и Вальтер снова уставился в эти тёмно-зелёные огромные глаза, в которых всё так же гулял голод, вот только теперь уже другой. Страх ледяной змейкой свернулся где-то внизу живота, парализуя любые движения. Восхитительно! Сначала его изнасилуют, а потом – сожрут. Вальтер искренне надеялся, что второе уничтожит следы первого, если останки его тела, коли таковые будут, попадут в руки родной организации.
Тем временем Капитан расправился с пуговицами жилетки мальчишки и боролся с галстуком. Тот решил-таки последний раз взбрыкнуть перед смертью, попробовать убежать… Он ударил одновременно ногами и свободной рукой, но только смачно ударился одной ногой о бетонную стену, близости которой в темноте не заметил, а второй – о пресс оборотня. Разница была малоощутимой. Эффект – тоже. Вторую руку тут же поймали, и Вальтер некстати заметил, что шее вдруг стало свободней. И тут пол рванулся ему на встречу. От удара перехватило дыхание, а Капитан резко завёл мальчишке руки за спину, и крепко связал запястья его же галстуком.
Шинигами тут же дернулся снова и попробовал свои «путы», в ужасе осознавая, что галстук ничем не хуже тех же наручников, а горячие и жадные руки Кэпа уже под его рубашкой.
Оборотень сел на пол, держа мальчишку одной рукой, усадил его себе на колени, словно какую-то куклу. Вторая рука скользила горячей, неожиданно мягкой, упругой ладонью по обнажённой груди и спине Вальтера слишком медленно и чересчур терпеливо для насилия, а его взгляд внимательно изучал лицо мальчишки.
Шинигами был уже близок к панике… Он старался не чувствовать этих рук, щекочущих кожу, разгоняющих холод страха своими уверенными прикосновениями. «Твою мать! Ну насилуй же меня! Насилуй! – он готов был чуть ли не плакать, не в силах заставить себя стать таким же каменным, каким казался ему этот монстр до того, как его огненная, пышущая жизнью кожа не коснулась его. Сначала мальчишка ещё ощущал отвращение, а теперь физиология явилась взять своё, хоть всё его существо противоречило. – Чёрт возьми! Насилуй, только не заставляй чувствовать всё это!! Не смей позволять мне чувствовать!» - Вальтер был в отчаянии. Такого не должно было происходить!
- Тва… - попытался выкрикнуть он, но сильные пальцы аккуратно сжали его сосок, и вопль утонул в сумбуре ощущений и неожиданного хриплого вздоха. «Убежать! Вырваться! На секунду! - мысли бешено мелькали в голове Вальтера. – На секунду, чтобы избавиться от этого наваждения!». Он неуклюже попытался пнуть оборотня, хватка, конечно же, не ослабла ни на долю секунды, но мальчишка, собрав остатки воли, сумел-таки выдать срывающимся голосом, в надежде спровоцировать «мучителя», - Что?!... Просто убить меня кишка тонка?!
Над ним опять заплясали зелёные омуты, в которых сквозило знание. Страх и желание – ни то, ни другое нельзя спрятать от зверя. Капитан знал, что делают с мальчишкой его прикосновения. Чувствовал бешеный бег его сердца. Глядя в эти глаза, Вальтер готов был поспорить, что кровь стучит в ушах оборотня как барабаны, гулко и громко, разнося возбуждение и жар по всему телу… Точно так же, как в нём. Заглушая все мысли, убивая волю. Мальчишка услышал глухой сдавленный рык и порадовался, что темнота скрывает от него так много. Он не хотел видеть, как движется хоть одна мышца на лице монстра, как он становится хоть чём-то похож на человека, как кривится уголок его губ, расплывающихся в оскал. Внезапно что-то подняло его – Капитан согнул колени, а он, словно игрушка, оказался прижатым к широким сильным пластинам груди, чувствовавшимся даже через плотную ткань плаща.
В очередной раз мальчишка выгнулся, пытаясь соскочить со своего «сидения», но тут же упал обратно – не учёл близости монстра. Но тот явно просчитал такой вариант. Влажный упругий язык проскользил по правой ключице, спустился ниже, губы стали теребить сосок мальчишки, заставляя сердце биться всё быстрее, и лишь одно не давало провалиться в бездну неги, и Вальтер был этому безумно рад, - впивавшийся в запястья галстук. Но это знал и оборотень: Шинигами понимал – почувствуй и он тут же почувствует вместе с тобой! Неуловимым движением Кэп распустил узел, державший путы, руки Вальтера освободились, но воспользоваться он этим не успел, потому что оборотень легонько прикусил нежную кожу возле соска раз, потом – ещё раз. Мальчишка не смог сдержать стон, а к зубам присоединились лёгкие покалывания спины.
«Неужели он себе когти отрастил?» - удивлённо подумал «элитный мусорщик Хеллсинга», оплывая от прикосновений одного из своих злейших врагов, как свеча. Ему было уже всё равно. Он сдался, исчезая в этих движениях. Ему было уже плевать, что это за тварь, плевать, что это мужчина, плевать… Да он уже забыл, как это думать… Ему было всё равно… Его учили убивать, учили терпеть пытки, учили быть сильным. Но, видимо, забыли разучить чувствовать, забыли забрать его одиночество, забыли, что он всё же человек…
Освободившиеся руки проследовали вдоль тела мучителя, к его лицу, тот сразу замер, настороженно и удивлённо, но противиться не стал и приблизился к лицу Вальтера. Тот не сомневался, что в его взгляде сквозит похоть, но ему было наплевать. Плотину прорвало, он уже не мог изображать из себя Шинигами, бесплотного и бездушного призрака, забирающего жизни. Он был тем, чем был – маленьким напуганным мальчишкой, не знавшим в своём одиночестве даже таких прикосновений – ласки дорвавшегося до жертвы оборотня.
- Сволочь… - начал было он, но сильные тёплые губы, обдающие горячим дыханием, легли на его, трепещущие в нерешительности и растерянности, сильный язык решительно ринулся внутрь. Мальчишка был ошеломлён, а потому пропустил его, позволяя скользить упругим влажным валиком всё глубже, извиваясь и безумно приятно щекоча нёбо, заползая чуть ли не до гланд. Вальтер и сам не заметил, когда неловко попытался ответить на эту мощь, приблизился ещё плотнее к оборотню, решился на ответные действия, наткнулся в своей робости на клыки… Как отстранился Капитан, не отпуская его языка губами, посасывая его и сдавливая, заставляя постанывать в истоме. Он не понял, куда вдруг исчезли руки, но когда почувствовал спиной что-то более твёрдое и ровное, оказалось, что Гюнше стянул с себя плащ и, бросив на пол, уложил на него мальчишку. Секунда на понимание, а потом – резкое движение тёплой ладони вниз, вдоль его тела и разбивающее мир на тысячу измерений ощущение тугих стен вокруг своего естества. Момент, когда его ремень и брюки оказались расстёгнуты, Вальтер пропустил, а сейчас было уже поздно думать об этом, когда упругие горячие пальцы размеренно начали свои движения – вверх-вниз, вверх-вниз… И такие же пальцы заползающие ему в рот. Он беспрекословно принял их, обвивая языком и посасывая, заливая их своей слюной, схватившись руками за сильную, обвитую тугими мышцами руку оборотня, как за спасительную соломинку, пытаясь спрятать за этим занятием стоны, но напрасно – вряд ли он смог бы остановить поступательные движения навстречу ласкающей его ладони, которые непроизвольно начало его тело. Хватка вокруг его плоти всё сжималась, сдавливая всё сильнее, заставляя двигаться всё быстрее. Наконец, что-то «ойкнуло» во всём теле, и оно словно исчезло под напором какого-то бешеного наслаждения. Дыхание внезапно замерло вместе с сердцем на пике этого взрыва ощущений.
Вальтер думал, что больше уже никогда не услышит свой пульс, не сможет вздохнуть… Но смог. Смог и почувствовать заливающее низ живота липкое тепло. Куда-то исчезли изо рта пальцы, а потом мальчишка каким-то шестым чувством увидел всё ещё голодный взгляд и язык оборотня, слизывающий с ладони вязкую тягучую жидкость. Но осмыслить этого он не успел – эта ладонь опустилась ему на грудь, размазывая по телу его же сперму, вторая рука, испачканная его собственной слюной, скользнула ему между бёдер…
Он испугался, но тут же вспомнил чью-то шутку: «Если Вас насилуют, расслабьтесь и получайте удовольствие». Неясное и необычное ощущение пальцев, скользнувших внутрь него, приносящее странное наслаждение с примесью боли, медленно растущее вместе с тем, как они проникают всё дальше. А потом – резкая боль, утихшая через несколько секунд… И ощущение обратного движения, но тело мальчишки, неожиданно для него самого, не хотело отпускать их.
«А, чёрт с тобой золотая рыбка! - отчаянно подумал Вальтер. – Уж если заниматься грехопадением, так основательно!» Он потянулся руками туда, где сидел на коленях оборотень, поднял взгляд, его глаза, привыкшие, наконец, к этому мраку, различили могучую фигуру, и мальчишка ужаснулся, насколько оборотень физически развитей его. Но отступать было поздно – его руки наткнулись на могучий торс, скрытый всего лишь майкой. Капитан убрал свои руки с тела мальчишки и стал ждать, что же будет дальше.
Вальтер не сомневался, что эта тварь где-то глубоко в душе заливается смехом, но ему было всё равно. В ушах всё ещё стоял гул, а казалось бы пришедшее освобождение от желания было очень недолгим. Мальчишка встал на колени, но движения были скованными, и он опустил взгляд вниз, вдоль своего тела. К животу прилипла белая рубашка, на которой алели непонятно откуда взявшиеся капельки крови, брюки, покрытые белёсыми пятнами, болтались где-то на коленках, мешая двигаться. Совсем уж не эстетично… Он стянул с себя остатки одежды и подумал, что в этих чёртовых коридорах было дьявольски холодно, но он этого не чувствовал.
Оборотень всё так же выжидающе наблюдал, а Вальтер на секунду задумался, смог ли бы он сейчас уйти? Нет, не убежать – исчезнуть ему просто не дадут, а попытаться бороться снова. Он вспомнил жгущие прикосновения, глубокие поцелуи, свои стоны, какофонию ощущений и понял, что теперь увяз навсегда… Обречённость сменилась облегчением, а его маленькие ладони выпростали майку из брюк Кэпа и заползли под неё.
Прикосновение голой горячей кожи оборотня, в который раз ударило мальчишку непонятной энергией, словно разрядом, заставило лишний раз вздохнуть и задрожать. Да, он замёрз, сам того не замечая, но он знал, как согреться. Он не хотел думать, что будет потом, представлять, как Кэп убьёт его, но он получит всё, что может сейчас получить. Его руки расправились с застёжками ремня и брюк мужчины, залезли под одежду… Вальтер заставил его нормально сесть на пол и спустить брюки чуть ниже, стянул с него майку. И всё так же, в полном молчании, с абсолютно каменным лицом, без единого звука. Мальчишка нервно сглотнул. С глазомером у него всегда было не очень, но осязание не обмануть – мощь Капитана поражала, если не сказать больше. Горячее, пульсирующее, отзывающееся на малейшее прикосновение пальцев, уже сейчас исходящее соком тело оборотня завораживало. И Вальтер сам себе боялся признаться, как хочет почувствовать эту силу внутри себя. Заворожено глядя на член мужчины, мальчишка робко провёл вдоль него пальцами и, наконец, извлёк из глотки своего «любовника» хоть какой-то звук – глухое мощное урчание.
Он почувствовал тяжёлую ладонь на своей «холке», решительно собравшую складку кожи, и направляющую его ближе к своему владельцу. Словно щенка за шкирку, Капитан притягивал его к себе. Мальчишка прекрасно осознавал, что от него хотят. Да и сопротивляться было бесполезно. Он коснулся губами напряжённой, но мягкой плоти, проскользил по ней языком, стараясь оставлять больше слюны, попытался вобрать в себя хотя бы часть… Сидя между ног оборотня, он опирался одной рукой на его пресс, а второй помогал своему рту, ласкал нежную ткань. Свободной ладонью он чувствовал, как вибрирует всё внутри оборотня, как он глухо урчит, как поднимается в нём волна напряжения. Ненадолго ослабшая хватка на шее снова окрепла, заставляя оторваться от своего занятия и приблизить лицо к лицу оборотня. Его глаза казались чёрными из-за расширившихся зрачков… Горячие ладони заскользили вниз по телу Вальтера, жестко легли ему на бёдра. Капитан встал на колени, заставил мальчишку обнять себя ногами за талию и внезапно, приподняв руками его бёдра, навалился на него.
Вальтер не понял, что произошло – почему мир вдруг рассыпался звёнящими осколками, почему всё изнутри горит от непрекращающейся боли… Ощущения были буквально как от насаживания на кол, впрочем, откуда ему было знать, как это? Внутри него словно шуровали раскалённым штырём. И почему кто-то так бешено орёт? Стоило ему осознать этот факт, как он понял, что кричит он… и что скоро он охрипнет.
Он почувствовал какую-то влагу на щеках, но не хотел даже знать, что это – слёзы или кровь или, может быть, слюна этого монстра. Взгляд вперился в мерно накатывающую мускулистую грудь, начинающую блестеть от пота. Вальтер не мог отстраниться, потому что упирался плечами в локти Капитана: тот рухнул на них после нескольких толчков и ещё сильнее прижал мальчишку к полу. Пальцы сводило от напряжения, и он осознал, что вцепился ими в оборотня, погрузил их в его тело до крови, но отпустить не мог и лишь сильнее впивался в плоть с каждым новым толчком. Где-то на грани слышимости раздавалось нечеловеческое рычание. Ноющая боль внизу спины не прекращалась, но к ней стало примешиваться ещё что-то. Оттуда по всему телу стал расходиться жар. Вальтер скользнул взглядом между их телами, но оборотень неожиданно вошёл глубже, ударился своими бёдрами о его, но, видимо, больнее быть уже не могло, и по телу мальчишки пробежал спазм наслаждения, перед взглядом всё расплылось. Тяжесть стала наваливаться всё чаще и быстрее, выбивая из охрипшей глотки мальчишки то ли крики, то ли стоны. Он ощущал, как трясёт оборотня, как напрягаются все его мышцы, чувствовал всю его нечеловеческую силу, понимал, что одним движением он может перебить ему хребет. Внезапно мужчина замер, запрокинув голову назад, но Вальтер словно не заметил этого, сделал ещё несколько резких движений ему навстречу, ощущая как внутрь изливается теплота. Вдруг его словно подняло на пик и сбросило вниз… Дыхание будто остановилось под захлестнувшим всё существо мальчишки потоком эйфории, заставляя забыть обо всём кроме наслаждения.
Через несколько секунд Шинигами глубоко вдохнул, попытался сфокусировать взгляд, почувствовал поток холодного ветра на коже, тихое движение рядом… Голова отказывалась подниматься, всё внутри болело, на спину он лечь не мог, потому перевалился на бок, но он должен был, должен посмотреть на оборотня. Он не знал, зачем, но, тем не менее, скосил глаза вдоль своего тела, заметил, что бёдра у него в крови, поту и сперме, а эта тварь спокойно застёгивает ремень. И медленно затягиваются следы от ногтей на его спине и боках. Ни эмоции на лице, ни улыбки, ни издёвки, ничего! Безразличие и холод. И даже голод исчез, вытек, испарился из его глаз, вновь оказавшихся янтарными. Оборотень подошёл ближе, завернул разбитую игрушку, прежде гордого Шинигами, в свой плащ и, закинув того кулем на плечо, направился вглубь лаборатории. Мальчишка чуть не взвыл от ненависти и злости, разрывающей его. Он бы закричал, но смог лишь прошептать, устало приникнув щекой к мокрой майке, вернувшейся законному владельцу:
- Я ненавижу…

… тебя… - прошептал Вальтер, падая к ногам Капитана.
Оборотень тут же схватил его за запястья, завёл руки за спину и обмотал нитями так, что реши Вальтер вырываться, ему бы пришлось отрезать себе кисти, и повернул лицом к себе. И «королевский протестантский рыцарь» не смел шевельнуться, стоя перед этим существом, которое всегда заставляло его ощущать себя ничтожеством… Даже сейчас ему пришлось задрать голову, чтобы взглянуть в лицо своему противнику. Он всё ещё был мальчишкой!
Вальтер гордо выпрямился и не отводил взгляда, но холодел, наблюдая, как в янтарных глазах с вертикальными щёлками разгорается голод…

 Отправлено: 25.04.07 00:06. Заголовок: Re:

Oh,my God!!!!

 Отправлено: 25.04.07 00:22. Заголовок: Re:

Max, эмм?
Всегда любила "содержательные" комментарии_) Попробуй угадай, что имелось в виду.

 Отправлено: 16.05.07 00:42. Заголовок: Re:

НАЗВАНИЕ: Пиковый Валет
АВТОР: Хельга
РЕЙТИНГ: PG-13
ЖАНР: Ангст и подобие яоя, missing scene
ПЕЙРИНГ: якобы Альхамбра/Люк
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ОТ АВТОРА: Думаю, если брать эпизодически, то есть красивые моменты. Что же касается в целом... у меня лично ощущение, что получилась серия драбблов.
Я бессовестно выкладываю это на форум, в надежде найти какую-нибудь конструктивную идею в комментах.
Или просто чтобы забить последний гвоздь в крышку фанфикера по Хеллу.

*прочитав перевод 79 главы... ну ничего себе, подгадала с названием и Джокером...*



Вот чёрт! Видок, как после двухдневной пьянки: рожа так кирпича и просит. Док кого хочешь до ручки доведёт своими опытами. Мило! Теперь он похож на бледную тень.
Люк Валентайн с бешенством разглядывал в зеркале свою физиономию, которая, по его мнению, из-за последнего эксперимента «светила науки» обрела цвет ещё более близкий к белизне костюма и, кроме того, пару новых морщин вкупе с неявным подрагиванием щеки. Не сказать, чтобы он страдал нарциссизмом, но всё же… Он вздохнул с некоторой безнадёжностью и устало запустил руку в свои восхитительные длинные волосы, пока не стянутые лентой. Он медленно вёл руку сквозь эту лёгкую завесу, увлекшись движением.
- Хороша, хороша, chiquita! – услышал он чей-то смеющийся голос и в бешенстве развернулся. Прислонившись к косяку стоял какой-то хлыщ. Высокий, статный, одетый в немного старомодный, но хорошо сидящий бежевый костюм, скрывающий своё лицо под шляпой. Он крутил перед собой какую-то карту, потом немного приподнял ею полу своего головного убора, и в Люка вперились два карих с красными отблесками глаза. В них плясали чёртики, а на губах гуляла то ли нахальная улыбка, то ли оскал вожделения. Валентайн хотел столь же иронично ответить наглецу, но не успел. – О, простите! – франт немного наклонил голову и примирительно улыбнулся. – Я обознался.
Оставалось только понимающе развести руками. Люк собрался было сморозить какую-нибудь глупость вроде того, что его многие со спины принимают за девушку, но лицо незнакомца приняло абсолютно апатичное и безразличное к миру, а в частности, и к Валентайну, выражение. Он спрятал карту в карман, развернулся на каблуках и вышел.
Сказать, что Люк был ошарашен и взбешён – не сказать ничего: такого пренебрежения к своей персоне фрик ещё не встречал. Он резко подошёл к двери и хотел окликнуть наглеца, но того уже и след простыл. Словно и не было… «Хамящие призраки! Этого только здешнему весёлому сборищу и не хватало!» - зло подумал блондин и вернулся к себе, раздосадованный тем фактом, что появление незнакомца стоило ему стольких эмоций. И с чего это он вообще среагировал на его глупости!

В кабинете Майора было на редкость многолюдно сегодня. Кроме привычного Капитана, маячившего за спиной Монтаны, тут были Док и давешний хлыщ. «Непризнанный гений» зло поглядывал на мир из-за своих очков. Было понятно, что его оторвали от какого-то чертовски интересного, для него, конечно, дела и заставили присутствовать на этом импровизированном военном совете, как уже успел догадаться Люк – слишком одухотворенное и довольное лицо было у Майора. А так он радовался только когда слышал поступь Войны. А значит, должна была пролиться кровь.
Против крови старший Валентайн был вовсе не «против», а очень даже «за»: это означало свежую дурманящую замену надоевшему консерванту. Убийство было великолепно и не несло никакого раскаяния. Он – не человек, монстр, выше всех этих ничтожеств, сильнее их. Нет, определённо ему нравился предстоящий разговор. Он чувствовал бы себя радостно и уютно в этом кругу жестоких и хищных существ, если бы…
Сидевший в глубоком кожаном кресле и раскладывавший на стоящем рядом столике пасьянс мужчина лениво поднял голову и взглянул на Люка из-под полы шляпы. Сперва в его взгляде мелькнуло разочарование, а потом застыла апатия. Он вновь вернулся к своим картам – это занимало его явно больше, чем все войны мира и «проповеди» Майора.
Люк чуть было не отшатнулся от безразличия, которым мазнули его каре-красные глаза. Майор поприветствовал его, но Валентайн всё ещё смотрел на франта. Мелькнула из-под шляпы лёгкая улыбка – пасьянс сошёлся.
Мужчина почувствовал повисшую в воздухе паузу и снова глянул в лицо Люку, глаза его смеялись. Он взмахнул одной рукой в сторону кресла, в котором расположился Майор, второй собирая карты. Люк внезапно вспомнил, что он забыл в этом малоприветливом кабинете, и обернулся к загадочно улыбающемуся своим мыслям начальству.
- Я, пожалуй, подожду с другой стороны двери, сеньор Монтана, - мужчина элегантно поднялся. Майор добавил к ухмылке иронично приподнятую бровь и собеседник охотно объяснил. – Иначе наш новый друг заработает косоглазие и позабудет все ваши приказы, - в его голосе Люку почудилось что-то заигрывающие, похабное, такие шуточки отпускают школьницам. Как он посмел позволить себе такое?!
Лишь усилием воли старший Валентайн умудрился никак не выразить своего бешенства. Но не смог пропустить взгляда мужчины – такого весёлого на поверхности и понимающего, знающего, что Люк чувствует и чего хочет, глубоко внутри. Блондин растерялся, хотел сказать что-нибудь столь же шутливое… Но взгляд тёмных глаз вновь стал пустым.
Люк не сомневался, что если бы незнакомец отвернулся на секунду позже, то просто бы сгорел от злобы, промчавшейся по его лицу.
Эту обиду он не сможет простить: он должен отомстить. Не боем – Майор не потерпит выяснений отношений рукоприкладством. Оклеветать? Низко. Оскорбить? Но как? Он ничего не знает о франте. Соблазнить? Может быть. Пожалуй, так: Валентайну вдруг привиделось жгучее желание и мольба в тёмно-карих глазах. Да, зрелище было очень сладким на вкус. А в своей неотразимости Люк не сомневался. Он отомстит.
Глухо хлопнула дверь…

Майор говорил обо всём и ни о чём. Сперва о том, что война скоро начнётся. Потом о том, как он этому рад. И, наконец, о деле. Люк с братом должны захватить штаб-квартиру английской организации по уничтожению нечисти «Хеллсинг», убить всех её оперативников, главу и «ручного» вампира организации с забористым именем Алукард. Сделать это предлагалось с помощью армии упырей. Через неделю они с Яном должны будут отправится в Лондон, где-то недели две там пожить, собирая информацию для Майора и готовя наступление, и выполнить задание.
Люк слушал всё это краем уха, зная, что Монтана ещё раз пять повторит ему все свои инструкции перед отъездом. К тому же… Его мысли были заняты этим отсутствующим взглядом. Неживым, пустым… Даже взгляд Капитана был тяжёлым и изучающим, ничего не выражающим, но живым, не застывшим. А тут… Незнакомцу явно было на что смотреть – на него или на муху или на свои карты. Да и то, к последним он, пожалуй, был более неравнодушен, чем ко всему остальному миру.
Люк не привык, чтобы к нему относились как пустому месту. Это раздражало даже больше, чем если бы его презирали и им пренебрегали. Хотелось вмазать этому наглецу, заставить его хоть как-то ответить на своё присутствие. Нет, Люку было, конечно, всё равно, что происходит с остальными членами Миллениума и как они к нему относятся. Абсолютно. Он отвечал и волновался только за себя и брата. Они выполняют работу, а потом – получают свободу. Это тоже мелькнуло в речах Майора. Свободу! С новыми неограниченными возможностями и бессмертием весь мир, ну, по крайней мере, часть мира точно будет принадлежать им. Если они смогут справиться, покажут, что Монтана их недооценил и они вовсе не пешки. Что ж, это не так сложно. Нет, конечно, надежд на то, что Док просмотрел какую-нибудь способность, он не питал. Но вот в другом плане… Фанатик войны никогда не рассматривал его как мыслящеё существо, лишь как фигуру на доске, как инструмент, безмозглую игрушку. И за это – ещё поплатится.
- Итак, Вам всё понятно? – завершил свою проповедь Майор.
- Да, - сухо и коротко, идиотически-показательно оскалился Валентайн.
- Что ж, Вы свободны. Сообщите эту новость Яну, - отпустили его.

Дверь хлопнула глухо…
Майор ухмыльнулся: мальчишка!

Выйдя из кабинета фрик замер, как вкопанный, встретившись с причиной своего душевного возмущения.
Вот об этом-то он и забыл: франт подпирал стену коридора, видимо, ожидая своего разговора с начальством. Как ни странно, все мысли о жуткой мести, почему-то случаю не подходили. Денди стоял, перемешивая карты и поставив согнутую ногу на стенку. Поза была настолько непринуждённой и вульгарной, что казалось, будто это не фрик, не убийца, а…
- Выглядишь как шлюха, - прошептал Люк, не сомневаясь, что его услышали: картина вырисовывалась весьма посредственная – мулатка начала свой рабочий день, ждёт клиента, опершись на стену одного из многочисленных шумных баров Рио, вот только с сигаретой в руке, вместо карт. Желчь в голосе переливала через край.
- Хочешь снять? – безразлично откликнулся франт, не поднимая взгляда и апатично проходя мимо, отворяя дверь в кабинет. Заставляя блондина чувствовать себя не невообразимо сильной, бессмертной, жестокой тварью, а похотливым, неудовлетворённым, сбежавшем от жены старым мужчиной, собирающимся «развлечься» с помощью дешёвой проститутки. Пожалуй, лишь то, что не следовало показывать Майору и компании свои ощущения, остановило Люка. Иначе… челюсть красавца оказалась б вывихнутой. Уж Валентайн постарался бы.

Картежник удобно и вольготно устроился на своём прежнем месте и начал новый пасьянс. В воздухе висела тишина и недовольство, исходившее от Дока: они ждали других бойцов организации. Майор неожиданно громко хмыкнул и произнёс, чуть более низким от молчания голосом:
- Не стоит его так злить.
- Не понимаю, о чём Вы, - охотно отозвался денди. – Да и мне всё равно.
Монтана ухмыльнулся вновь. Дверь снова отворилась.

Валентайн не знал, куда услали этого наглеца, но определённо, это было его счастье. Люк рисовал себе картины «мести», но негодование не уходило. Стоило разобраться с повседневными тренировками, бесконечными выкрутасами Яна и более чем подробным инструктажем Майора, как его мысли возвращались к денди, оскорбившему его. Он не понимал, почему это так его заботит, но подспудно считал, что беспокоится о том, что его не воспринимают, как лидера, а как пустышку. Что ж, наглец за это поплатится.

Впрочем, за несколько дней до отъезда, волнение и предвкушение предстоящей миссии полностью вытеснили эти бессмысленные истязания, и планы «мести» или какого-то там соблазнения-унижения были позабыты. Ян не отставал от брата ни на шаг и во всех подробностях описывал, чем он займётся, когда окажется «на воле». Люку оставалось только усмехаться недальновидности брата и строить планы по завоеванию «воли» абсолютной.
Но сегодня Ян был совершенно невыносим: то ли Док ему что-то вколол, то ли младшенький каким-то чудом стянул у того спирт, но из медицинских кабинетов он вернулся очень возбуждённым и не замолкал ни на минуту. Через пару часов Люк просто-напросто сбежал от надоеды. Была середина влажной и душной тропической ночи. Валентайн знал, что его не спасёт от духоты даже открытое пространство, но хоть какую-то иллюзию оно создавало, а потому – вышел из основных казарм на тренировочный стадион, который можно было так назвать с большой натяжкой, но тем не менее.
Он вытянул из кармана пачку сигарет, вытряхнул одну, закурил.
За спиной, ещё в гулком коридоре здания послышались чёткие шаги, но фрик не обернулся на звук. Сперва Валентайн подумал, что это кто-то из «дам», потому что звук был поход на цокот каблуков, но такой обуви они точно не носили. Потом пришло другое сравнение, потому что звук был ритмичным, но не таким, как ритм шага, а словно какой-то мелодии. Степ? Кто это надумал в середине ночи отбивать в «казармах монстров» степ?...
Что-то свистнуло прям рядом с ухом, отсекая приличную прядь волос. Люк вздрогнул и, наконец, обернулся. Его встретил смех. Денди приблизился с нему, походя нагнулся поднять отсечённую прядь, и направился дальше. Валентайн же застыл, словно истукан, спиной чувствуя, что фрик отправился к выходу с базы.
- Что ты себе позволяешь?! – наконец, вырвалось из его глотки. Ему самому показалось, что голос больше похож на рык. Франт и не подумал остановиться. Люк кинулся за ним, секунда - и его ладонь собрала ткань галстука и рубашки наглеца в кулак. Приподнять того за грудки с полпинка не получилось, хотя бы потому, что он был выше, хоть и не намного.
- Убери руки, - голос звучал апатично и лениво. Так, словно он случайно наткнулся на забор, которого здесь быть не должно. Валентайн скривился и занёс руку для удара: разбить этому дураку морду, показать, с кем он связался! Секунда, заливыстый смех, и вот он уже сжимает в руке всего лишь пару карт.
- Пустышка, - продолжает он. – Неинтересно. И зачем Доку понадобилась эта прядь? Прощай, - и он продолжает свой путь.
- Стой! – снова в ярости требует Люк, отбрасывая смятые картонки: вот, значит, в чём его талант. «Чёрт возьми, что тебе от него нужно-то?! Ты же уже даже мстить не собирался, забыл!» - он и сам не может понять, но отпустить того просто вот так? Нет!
- Зачем? Что ты хочешь от меня? Побить? Может быть, это у тебя даже получится. Но я не собираюсь тратить своё время на «разговор» с тем, кто скоро умрёт, - он обернулся как раз вовремя, чтобы остановить Валентайна взглядом. – Ты и правда считаешь, что можешь победить Дракулу? – Люк скривился: он не понимал, о ком говорил франт. – Именно так его зовут по-настоящему. Впрочем, самонадеянности у тебя от этого не убавится.
- Убью! – утвердительно прорычал тот: Алукард или Дракула – какая к чёрту разница? Он – лучший, вершина эволюции среди вампиров. И не важно, что он создан искусственно.
- Ты и правда надеешься потом обставить Майора? – он ухмыльнулся. Впрочем, мне всё равно, - честно признался франт.
- Тебе наплевать на всех, я смотрю, - попробовал успокоиться Валентайн: его читают, как открытую книгу. Странно…
- Да, - франт неопределённо махнул рукой в сторону базы: плевать на Майора, на Дока, на войну. Плевать на весь мир, раз он не может его развлечь. Плевать на него, Люка Валентайна. – Что-нибудь ещё? Нет? Позволите удалиться на свидание к своей даме? – он ещё и издевается. Люк скрипнул зубами: он понятия не имел, что это его так волнует этот хлыщ, и почему неприятно мазнуло по мыслям при упоминании дамы и свидания. Денди заливисто рассмеялся.
- Ты и правда думал, что сможешь меня заинтересовать? – он прошептал эти слова прямо на ухо ошарашенному Люку, обдав того запахом дешёвых сигар и лёгкого одеколона. И практически сразу отстранился, напоследок заправив за ворот водолазки Валентайна какую-то карту. – Прощай, Пиковый Валет! – он насмешливо козырнул и буквально растворился в липком ночном воздухе.
Люк вытащил из-за ворота карту – и впрямь, валет пик. Не так уж плохо: шансы есть. Но какой-то голос в голове настойчиво твердил: «Джокер бьёт любую карту!».

 Отправлено: 16.05.07 13:00. Заголовок: Re:

Onime no Hella
Благодаря вашим произведениям я полюбила данные пары. Спасибо!

 Отправлено: 16.05.07 17:22. Заголовок: Re:

Andy
Рада, рада. Яоем в Хеллсинге, конечно же, и не пахло, но тем не менее, красивые пары там есть.
Спасибо_)

 Отправлено: 27.08.07 11:13. Заголовок: Re:

НАЗВАНИЕ: Драма в трёх действиях, с прологом и эпилогом
АВТОР: Хельга
РЕЙТИНГ: PG-13
ЖАНР: стёб
ПЕЙРИНГИ: Волтер кум Долнеаз/Ян Валентайн, Волтер кум Долнеаз/Интегра Хеллсинг, Алукард/Люк Валентайн, Алукард/Александр Андерсон, Инкогнито/Алукард
ОТ АВТОРА: Касательно текстов, использованных в фике, - ни на чьи права не претендую. Я только поигралась.
Кроме того, писано давно. Просто тут не выкладывалось (это я к тому, если кто-то это уже видел).

Действующие лица.
Алукард – вампир-плейбой, с 500летним стажем
Волтер – Ангел Смерти, падкий на «живых»/живых
Ян Валентайн – младший брат, «бывший» Волтера, ревнивая дворовая шпана
Люк Валентайн – старший брат, «бывший» Алукарда, ревнивый гламурный эгоцентрист
Интегра – возлюбленная Волтера, та ещё стерва, но кто ищет лёгких путей?
Отец Александра Андерсон – возлюбленный Алукарда, несостоявшийся бессмертный строитель-беллетрист, подрабатывающий религиозным фанатиком и убийцей
Серас Виктория – вампирша, творение Алукарда, видать, польстившегося на «выдающиеся заслуги», но забывшего о блондинистости
Шредингер – любитель посмотреть кино и не только
Зорин Блиц – татуированная культуристка с мерзким характером, в свободное время работающая «проектором» фильмов Шредингера
Миллениум – большая «семья» Валентайнов, Шредингера и Зорин, «любящая» весь мир.

Место действия: штаб-квартира организации «Хеллсинг»

Время действия: и так все знают

Пролог
Миллениум не терпит интимных отношений членов «семьи» со своими врагами. Но братья пошли наперекор «семье» ради своей любви. Однажды они узнают, что в Датском Королевстве что-то прогнило и отправляются выяснять отношения со своими возлюбленными.

Действие 1
Волтер идёт по третьему этажу, мечтательно нашептывая что-то под нос. Из всей этой мешанины порой можно различить произносимое с невообразимой любовью: «Интегра».

На этаж выходит Ян, настроенный весьма решительно, за ним – толпа упырей. Ян, услышав Волтера, расстроился вконец:
Сам ты Интегра!

Волтер, понимая, что сейчас начнутся разборки, пытается наиболее дипломатично успокоить/отшить Яна:
Прощай детка, детка прощай!
И на прощанье я налью тебе чай…
Поймав укоризненно-яростный взгляд младшего Валентайна, немного сменяет настрой:
Ты так очарователен!
И не скучен ни чуть.
Но мы устали друг от друга
И нам надо отдохнуть…

Ян, не выдерживая таких невнятных посылов и, тем более, не вникая в уговоры, всё не может расправиться с мыслью, что его променяли, не слушает Волтера:
Ты нашёл себе двух «принцев»!
И вампира, и убийцу!
Ну и хитрая же ты тварь!
Не выдержав, спускает на Волтера упырей.

Волтер, кроша упырей в салат, вздыхает:
Эх! Моя мулатка-шоколадка…
Поняв, что нужно быть потвёрже:
Уходи! И не возвращайся!
И не возвращайся ко мне!

Ян, видать, осознав, что с ним не просто спорят, а «бросают», решил пробурить Волтера молящим взглядом и перевести стрелки:
Лаская ночь, коснись меня…
Имя тебе – Искушение!

На этаже появляется полицейская с Харконненом. Она ошалело смотрит то на Волтера, то на Яна, явно собираясь выдать что-то умное. За Яном появляются ещё упыри. Волтер, подумав, командует Виктории:
Пли!
Пара залпов Харконнена. Яна, впрочем, это не пугает и не вразумляет.

Ян, в бессилии, поглядывая на часы, поджидая третью волну упырей:
Возьми моё сердце,
Возьми мою душу!

Волтер, потерев висок, выдаёт сакральную фразу:
Я тебя любил – я тебя и убью!
Командует Серас:
Фас!

Ян, лежа под Викторией и удерживаемый захватом, потихоньку стервенея и переходя на истерические вопли обманутых вкладчиков:
А я всё летал!
Но я так и знал,
Что мечты лишь мало
Для любви! Ла-ла-ла!

Волтер рассеяно бросает:
Не выбить мыслей из моей упрямой головы –
Я всё равно к ней убегу!...

Виктория впала ещё в больший ступор от таких заяв и описаний невыполненных обещаний, Ян вырывается и бежит к концу коридора. Волтер, устало, размотав нити вновь:
Любовь прошла, завяли помидоры.
Давай, беги! Тебе не дам я форы!
И тихонько напевает, видимо, рисуя себе образ Интегры:
У неё глаза – два бриллианта в три карата.
Локоны её – я схожу с ума, ребята…

Ян, в новом приступе ревности:
Я буду вместо, вместо, вместо неё!
Твоя невеста. Честно! Честное йо!

Волтер, чуть ли не хватаясь за сердце и ловя Яна за руку нитями:
Я на тебе никогда женюсь!
Я лучше съем перед ЗАГСом свой паспорт!
Я улечу, убегу, испарюсь!
Но на тебе ни за что не женюсь!

Ян, вопя на грани с солистками «Виа Гры», обрезая себе нитями руку по локоть:
Ааа! Я убью твою подругу!
Вырывается и бежит исполнять своё обещание, Волтер пытается успокоить звереющую Серас, которую решили «полюбить» подоспевшие упыри…

Действие 2
Люк, заходя в подвал и всем своим видом иллюстрируя фразу «Ку-ку, мой малыш!»:
Я… искал я тебя
Ночами долгими.
Искал я тебя
Дворами тёмными.

Алукард, изобразив на морде лица страдание вперемежку с сарказмом, копируя голос и интонацию Люка:
Я за ним, извини, гордость!
Я за ним одним, я к нему одному!

Люк, свирепея и доставая свой обрез, бросается к Алукарду, приставляет дуло к его лбу:
Ох, как намаялся я с тобой, моя попытка номер пять!

Алукард, доставая свой пистолет и приставляя к груди старшего Валентайна:
По дороге к Ватикану я жив… *выстрелы, тихие подвывания* … ааа.

Пара минут тишины. Потом Люк под смех Алукарда решает поменять тактику:
Ты к нему на встречу не ходи!
У него гранитный камушек в груди!

Алукард, обозлившись за опорочивание светлого образа святого отца, в тональности «Пошёл вон!»:
Ты – дрянь! Лишь это слово способно обидеть!
Ты – дрянь! Я не могу тебя любить и не хочу ненавидеть!

Люк, в последней попытке пробудить светлые чувства Алукарда:
Не смотри! Не смотри ты по сторонам,
Оставайся со мной, как есть…

Алукард, не внявший мольбам, растекается в моргающую глазищами тьму:
Toxic! I’m a toxic gum…
Из него начинают материализовываться Адские Гончие.

Люк, с безысходностью наблюдая за гневом возлюбленного:
Волки уходят в небеса.
Горят голодные глаза…

Адские Гончие: Гав-гав! Кисс ми, ненавистная любовь!

Люк:
Аааааа!

Алукард:
Отдавай, мой гость, мне моё кольцо,
А не сдашь – я ногу тебе оторву!
И, не дожидаясь, ответа оторвал.

Люк, поняв, что ловить тут нечего, кроме своей «нежизни», сдаёт кольцо и пытается ретироваться. Алукард, сверкая своей лыбой:
Heute treff ich einen Herren.
Er hat mich zum freBen gern.
Weiche Teile und auch harte
Stehen auf die Speisekarte…

Поедаемый Адскими Гончими Люк на последнем издыхании:
… я вечным сном усну.
У двери лорда Дракулы,
Простив его вину.

Алукард, с тёплотой в красных мечтательных глазищах взглянув на висящий на стене трофейный «мастерок» отца Андерсона, конфискованный вампиром в одном из боёв с регенератором:
Если я умру на твоих руках,
Ты меня оплакивать не спеши.
Не смогу уйти, обратиться в прах,
Не насытив глаз, не смирив души.
Не при звёздах приду, да не при луне.
В тёмный волчий час на твоё крыльцо.
Выйди, выйди, сердце моё ко мне,
Дай мне вновь увидеть твоё лицо.
И милее солнца, светлее дня
Выйдешь ты, мой друг, привечать меня,
Проводить меня на далёкий путь
Серебром в висок да осиной в грудь!

Действие 3
Ян, открывая дверь в зал заседаний, вопит как раненая белуга:
Где эта сволочь?! Я её убью!
Увидев Интегру, немного отшатнулся:
Ну, Волтер, как же пал ты низко…
Уже к Интегре:
Ты совратила Шинигами! *но с какого, бля, рожна?*
К тебе ж в лесу-то комары не подлетают близко –
Настолько вся «прекрасна» и «нежна»!

Инт, изогнув бровь, независимо, мол, я тут не при чем:
Девушки фабричные с парнями встречаются,
Иногда из этих встреч что-то получается.

Ян, с ненавистью во взоре, поднимая руку с автоматом:
Тупая боль пробьёт висок.
И пальцы лягут на курок.
И в зеркалах качнётся призрак –
Призрак любви!

Интегра, опередив Яна, «пирсингуя» ему на роже крест:
Не буду прогонять тебя, но ты поймёшь и сам –
Такая девушка, как я, тебе не по зубам!

Ян, щёлкая пальцами, замечая, что на этаж входит Волтер, вытягивает руку и указывает в его сторону, начиная гореть:
Всё равно гореть! Так пусть не за ложь навета!
Я признаюсь сам в том грехе, что стократ страшнее:
Я любил того, кто проклят именем света,
Пусть он в том признаться никогда не посмеет!

Эпилог
Кухня на базе Миллениума в Бразилии. Шредингер сидит на полу, с ведром попкорна, судя по обёрткам, валяющимся вокруг, – не первым, и отрешенно смотрит в стену. Точнее, смотрит он ту самую мыльную оперу, временами жалея, что он трезвый и не укуренный, ибо такие любовные треугольники в здравом уме воспринимать тяжело. На кухню заходит Блиц. Шред, поняв, что её можно припахать к делу, уже худо соображая, выдаёт:
Ну-ка, мечи стаканы на стол,
Ну-ка, мечи стаканы на стол,
Ну-ка, мечи стаканы на стол
И прочую посуду.
Все говорят, что пить нельзя,
Все говорят, что пить нельзя,
Все говорят, что пить нельзя,
А я говорю, что буду!

Блиц, офигевше изучая котяру, занося руку для оплеухи наглецу:
Ты что, киса?! Белены объелся?

Шред, оценивающе глянув на иллюзионистку, передаёт ей картинку…
Через час. Над базой стоит кумар и в радиусе двух километров разит перегаром. «Миллениум» успокаивает нервы, уничтожая запасы первоклассной травы и немереных количеств спиртного разных мастей. Раздаётся нестройная песня «Майор Макс Монтана, или о пользе Доковского самогона»:
И покуда пьёт немецкий народ –
Война будет жива!

Под покровом ночи, бреда и веселья с базы уходит Инкогнито, лелея в душе милый образ Алукарда, с тоской глядя на полную луну и подвывая:
И после «смерти» не обрёл я свой покой –
Я душу Дьяволу продам за ночь с тобой!

 Отправлено: 28.08.07 04:10. Заголовок: Re:

Первый фик меня приятно поразил. :) Таак классно.
Только жалко, что третий фик не является таким же серьёзным и высокорейтинговым. Но второе действие мне особо понравилось. Думаю, вы уже поняли почему *клыкастая лыба*