Slash World

Перечеркнутое шрамами лицо, черная повязка, хищно светящийся желтый глаз… Чувственные губы дрогнули и разошлись в улыбке….
Итак, Фарфарелло ободряюще улыбнулся своему отражению – и со вздохом облегчения снял повязку. Явленный миру второй глаз заморгал от яркого света и распахнулся. Насвистывая «Velvet Underworld», ирландец начал снимать с лица накладные шрамы. Затем придирчиво изучил свое лицо в зеркале и поморщился:
- Эти чертовы шрамы раздражают мою кожу!
Вооружившись смягчающим кремом и косметической салфеткой, ирландец принялся возмещать ущерб, нанесенный искусством… Да, он чрезвычайно трепетно относился к своей внешности…
Закончив с этим делом, он снял темно-синюю безрукавку. Разматываемые бинты спадали на пол, открывая идеально гладкую кожу. За безрукавкой последовали сапоги и ненавистные хипповые брюки с ремнями…
Через полчала, сияя довольной улыбкой из ванной вышел до невозможности кавайный парень с гладко зачесанными серебристыми волосами, одетый в просторную белую футболку и мягкие домашние брюки.
Проходя мимо кухни, откуда доносился грохот кастрюль и плыли умопомрачительные запахи, ирландец жадно потянул носом, но внутрь сунуться не рискнул: Кен обрушивал громы и молнии на всякого, кто осмеливался потревожить его во время кухонного священнодействия… Даже на своего нежно любимого Джея. Поэтому ирландец на цыпочках прокрался в комнату, уселся на диван, поджав ноги, и приготовился терпеливо ждать. Желудок что-то протестующе буркнул. Чтобы заглушить этот ропот недовольства, среброволосый щелкнул пультом телевизора.
Он успел вовремя – как раз началась передача «Кулинария без границ». Рука Джея автоматически потянулась за ручкой и блокнотом. Эта индейка с ананасами выглядит необыкновенно аппетитно… Кену должно понравиться.
Ирландец прибавил звук и принялся записывать рецепт…
- Джей! – в комнату, вытирая руки о фартук, вошел разрумянившийся Кен. – Идем, все готово!
- Сейчас, мой сладкий, - промурлыкал Джей. – Так… « и запекать до готовности», – отложив блокнот, он поднялся с дивана и с улыбкой подошел к Кену, с наслаждением вдыхая исходящий от него запах выпечки и корицы.
- Кен, радость моя, у тебя… волосы в муке.
- Правда?... Ой! – смущенный юноша встряхнул головой. Особого эффекта это не принесло, так что Джей сам бережно смахнул муку с волос возлюбленного.
- Вот так. Ну что, идем? Я проголодался.
- Конечно! – улыбнулся Кен.
- Сегодня у нас будет ужин при свечах! – шепнул ирландец.
- Откуда свечи?
- Не беспокойся – имеются!
Кен ушел в глубокую каплю.
- Джей! Ты… ОПЯТЬ?!
Ирландец застенчиво потупился и принялся выводить тапочкой на ковре замысловатые узоры.
- Ну… А что такого? Всего-то пара свечей… Это же уже отработанный реквизит, ими все равно больше не воспользуются!
- О-о-о… - простонал Хидака, и решительно принялся подталкивать возлюбленного к кухне, бормоча на ходу: - Джей, твоя тяга к романтике просто с ума меня сводит!
Тот в ответ просиял счастливой улыбкой:
- Спасибо, Кен-Кен!
«Что может быть лучше… Свечи… Изысканные блюда.… И никого вокруг… Только ты, я и наша любовь…»
***
К сожалению, этим радужным планам не суждено было сбыться: романтическая обстановка вскоре была нарушена телефонным звонком. Джей метнулся в прихожую.
- Алло! Да, это я. Нет, не изменил. Я буду играть эту сцену только с дублером! Это не закидоны, Фудзимия-сан, это реальная жизненная необходимость! Решайте. В ином случае я уйду из проекта! Да, мне это прекрасно известно! Что? Ну разумеется, я согласен. Да. Всего хорошего, Фудзимия-сан.
- Ну что? – поинтересовался Кен, когда Джей, закончив разговор, вернулся на кухню. – Он согласился?
- Ага, - кивнул Джей. – Правда, с условием, что дублеру я заплачу из собственного кармана…
- Джей… - осторожно начал Кен. – А тебе не кажется… Зачем лишние хлопоты? Я спокойно мог бы сыграть эту сцену сам…
- Сам?! – Джей поперхнулся. – Кен, неужели ты подумал, что я смогу бить тебя головой о стену?! Я просто не выдержу этого!
- Но это же не по настоящему, Джей…
- По настоящему или нет – но я никогда не посмею причинить тебе боль, - с этими словами Джей потянулся отрезать себе еще кусочек курицы.
Внезапно он вскрикнул. Нож со звоном упал на тарелку.
- Джей! Ты порезался?
Ирландец смотрел на расплывающуюся по пальцу красную каплю. Его лицо стремительно покрывалась нехорошей бледностью.
- Кен… - пролепетал он.
Юноша быстро схватил его за руку и прижался губами к ранке.
- Не бойся, Джей, ничего страшного, - ласково приговаривал он. – Сейчас все пройдет… Вот, видишь, уже и не больно…
Джей благодарно улыбнулся любимому.
- Удивляюсь я на тебя, - сказал Кен. – На съемочной площадке и себя, и других режешь за милую душу, а тут…
- Но там же краска! – янтарные глаза возмущенно захлопали.
Кен улыбнулся. Красивый, трепетный и такой нежный…. Его лучший в мире Джей! Ласково взъерошив короткие светлые волосы любимого, он другой рукой нежно обнял его за стройную талию и привлек к себе, потянувшись к губам…
Соловьиная трель звонка, разнесшаяся по квартире, заставила их резко отскочить друг от друга.
- Черт!... Джей… Там кто-то пришел…
- Сейчас открою, - глаза ирландца многообещающе засветились, что слегка обеспокоило Кена, и он направился в прихожую вслед за возлюбленным.
Щелкнул замок, и дверь распахнулась. На пороге стояла Карен Китаура. Сейчас ее вряд ли бы кто-то принял за несравненную Шоэн – с волосами, стянутыми в «конский хвост», без следа макияжа на лице и в потрепанном халатике в цветочек – таком коротком, что даже Кен и Джей залились краской. Но что поделать – Карен крайне редко обращала внимание на то, что на ней надето. Вне съемочной площадки ее мысли принадлежали домашним хлопотам и любимому мужу – Брэду Кроуфорду…
- Мальчики! – улыбнулась блондинка. – Извините за беспокойство… Перца не найдется?
- А, к-конечно… - промямлил Кен. – Джей, возьми на кухне… Ну, чем сегодня балуем Оракула? – поинтересовался он, когда Джей удалился.
- Спагетти! – просияла Карен. – Он так любит итальянскую кухню!
- Ты его не закармливай, - посоветовал Кен. – А то он в костюм влезет.
Карен наморщила нос.
- А ты видел, какой он со съемок приходит? Бледный, усталый, в чем душа держится! Что мне, его голодом морить?
- Ну, не переживай, - принялся утешать соседку Кен. – Недолго осталось.
- Да, завтра меня уже убьют, - облегченно вздохнула Карен. – Знаешь, сериал, конечно, замечательный, но эти съемки меня доконают! В этом комбинезоне шагу не сделаешь, а с прической каждый день по два часа возиться… бррр…
- Искусство требует жертв, - отозвался Кен. – Ничего, утешайся мыслями о грядущей славе…
С кухни раздался грохот, а затем крик ирландца:
- Кен, да где этот перец?! Никак найти не могу!
- Джей, солнышко, ну сколько раз повторять – на третьей полке, в банке из-под кофе, с надписью «Сухая горчица»!
- Ах, да… Прости, я и забыл.
Минуту спустя Джей, благоухая пряными ароматами, передал Карен вожделенный перец. Едва та успела взять его, дверь соседней квартиры распахнулась, и оттуда выскочил Брэд Кроуфорд в полурасстегнутой клетчатой рубашке и потертых джинсах (никаких очков, естественно, и в помине не было, на них настоял Фудзимия-сан – для большей солидности).
- Карен! Там это… соус пригорает!
- О-ой! – Карен схватилась за голову. – Спасибо, мальчики, увидимся! – и вслед за мужем порхнула в свою квартиру.
***
- Семейная жизнь… - вздохнул Кен, падая на диван в гостиной.
- А чем мы хуже? – намекнул ирландец, подсаживаясь к любимому и нежно опуская руку ему на бедро.
Зеленые глаза Кена замутились.
- Джей!... – выдохнул он, обвивая руками шею среброволосого и увлекая его на диван…
И тут опять зазвонил телефон!...
Тяжко вздохнув (облом за обломом! >_<), Джей потащился «к трубе».
- Да, детка… Ну, не плачь. Что случилось? Ах вот что? В самом деле? Ну что ты, что ты… Не надо так расстраиваться! Конечно, я знаю, как ты его любишь. Когда-нибудь он тоже это поймет, вот увидишь! Успокойся, малышка….- и так полчаса.
Кен, притулившийся в уголке дивана, начал ровно посапывать.
Наконец Джей положил-таки трубку.
- Ке-ен… Ты там не заснул, золотце?
- А?... Нет-нет, Джей, что ты… - пробормотал разбуженный Кен, хлопая удивительно честными глазами. – Как там малышка Айя?
- В слезах и в расстройстве, - сообщил ирландец.
- О, - сочувственно протянул Кен. – Фудзимия-сан так на нее и не смотрит?
- Нет, - вздохнул Джей.
- Бедняжка…
О несчастье Айи-тян знал весь актерский состав. Взятая в сериал по блату (помогла старшая сестрица Тидзуру, исполнительница роли Хелл) на роль коматозной сестры Абиссинца, она с первого взгляда влюбилась в своего сериального брата – великолепного и холодного Рана Фудзимию. Но сие красноволосое божество – исполнитель главной роли, и при этом еще и продюсер, и идейный вдохновитель проекта – не обращал внимания на юную дебютантку. Естественно, девочка страдала. Ее жалели, но открыть Его Ледяному Великолепию глаза на истинные чувства сериальной «сестренки» мог решиться разве что камикадзе, какового на съемочной площадке пока не находилось.
- Если бы можно было хоть чем-нибудь ей помочь… - вздохнул Джей, с момента начала съемок практический ставший «жилеткой», безотказно принимающей в себя потоки Айиных слез.
- Джей, как это на тебя похоже – думать в первую очередь о других! – глаза Кена восхищенно блеснули.
- Не смущай меня. К тому же, сейчас я думаю только о тебе.
- Дже-е-ей…. Я тебя обожаю! – Кен утопал в янтарных глазах ирландца, в тепле его рук, легких прикосновениях тонких, нежных пальцев…
- Иди ко мне, любимый….
***
- Дорогая… Что там такое? – сонно спросил Брэд, приподнимая голову.
- Не обращай внимания, милый. Это Джей с Кеном.
- Неугомонные, - Брэд снова рухнул на подушку.
- Спи, - Шоэн заботливо укрыла его одеялом. – Завтра на съемки ни свет ни заря.
- Будильник заведи… Просплю ведь!...
- Да завела, не беспокойся. Спи.
Карен уютно устроилась на плече своего «Оракула» и закрыла глаза. Завтра предстоит серьезная сцена… И опять придется уйму времени торчать в гримерке…
«Ничего. Скоро все закончится. Сразу после съемок уедем на ранчо Брэда в Техас. Жизнь на природе, тишина, покой… И НИКАКИХ СТРАДАНИЙ С МАКИЯЖЕМ!!!»