|
Отправлено: 12.11.07 23:58. Заголовок: Глава 12 Четвертый ..
Глава 12
Четвертый день. Малфой так и не вернулся. А на днях Гарри прочитал в «Ежедневном Пророке», что на Диагон Аллее обнаружили Ромильду Вейн, растерянную и со стертой памятью.
Гарри прячет газету в карман, зная, что только Малфой мог бы сделать нечто подобное. Он должен чувствовать себя виноватым по отношению к Ромильде, но она его не волнует. Больше всего его тревожит, что все еще неизвестно где Малфой.
Гарри не может ходить на работу. Он не в состоянии заставить себя уйти в Министерство и оставить детей Гермионе, миссис Уизли или маггловской няне, не сейчас, когда они все еще расстроены тем, что Малфой не вернулся.
Его сердце сжимается всякий раз, когда Абрахас спрашивает его, скоро ли вернется папочка, и смотрит на Гарри большими серыми – как у Малфоя – глазами. В горле встает ком, стоит лишь Пирре пройти мимо него с ее прекрасными белокурыми – как у Малфоя – волосами. А Виола… Она не похожа ни на одного из своих отцов, но она – часть Малфоя, и от этого больно.
– Где ты? – шепчет Гарри.
Он задергивает шторы в гостиной, потому что на улице никого нет. Никто не аппарирует домой под оранжевый свет уличных фонарей. В камине не вспыхивает зеленый огонь, даже притом, что Гарри, на всякий случай снял защиту с дома.
От безысходности он по Дымолетной Сети связывается с Тонкс и Люпином. Тонкс улыбается ему сквозь огонь, зеленый цвет, смешавшись с розовым оттенком ее волос, превращается в сероватый. Гарри слышит на заднем плане их детей: они бегают по дому и кричат. Он скучает по шуму в собственном доме. Теперь здесь царят тишина и тоска.
– Вы ничего странного не замечали в последнее время? – спрашивает он.
– Ты в порядке, Гарри? – интересуется Люпин.
Гарри кивает. Его лицо пылает, и он уверен, что Тонкс и Люпин должны были видеть газеты, но он не… он не может… больше беспокоиться об этом.
– С вами никто… не пытался войти в контакт?
– Нет, – говорит Тонкс.
Но Гарри и не сомневался, что Малфой не станет искать помощи у своих родственников-полукровок.
Он настолько отчаялся, что на пятый день вызывает приходящую няню и аппарирует в Хогвартс. Карта Мародеров показывает группу студентов, маленькие движущиеся точки напоминают об его собственных школьных годах. Но ни над одной из них не написано: Драко Малфой.
Студенты смотрят на него, пока он проходит по школе и спускается в подземелье. Они указывают на него и шепчут его имя – с трепетом и интересом. Они кажутся ему гораздо моложе, чем он был в их возрасте, но все-таки это было несколько лет назад.
Снейп удивлен его визитом. Он не изменился с тех пор, как Гарри закончил школу, если не считать седину в сальных волосах.
– Что вы хотите, Поттер? – слегка презрительно спрашивает он.
– Вы видели… Я… Вы что-нибудь знаете о том, где может быть Драко Малфой?
Глаза Снейпа вспыхивают, и все внутри Гарри переворачивается от появившейся надежды, но Снейп садится и маленькими глотками пьет чай. Он ничего не предлагает Гарри.
– Почему вы что-то хотите знать о Драко Малфое? – Снейп сужает глаза, пристально глядя на него.
Пронзительный взгляд Снейпа не действует на Гарри, как это бывало раньше.
Он тяжело выдыхает через нос и снова спрашивает:
– Вы что-нибудь знаете?
– С чего вы решили, что я знаю? – спрашивает Снейп. – Или что я сказал бы вам что-нибудь, Поттер?
– Я здесь не по делам Министерства, – говорит Гарри. – Мне… Мне нужно найти его. Пожалуйста.
– После всех этих лет вы ничего не знаете о Малфоях, Поттер? – подчеркнуто медленно произносит Снейп. – Кажется, они всегда стремятся забиться туда, откуда выползли. – Он ухмыляется и выпрямляется, ставя чашку на стопку бумаг, на которых сверху Гарри может видеть большой красный «ноль».
Ему интересно, откуда и как много знает Снейп, но в данный момент это все же не так важно.
* * *
Прошла целая неделя.
Гарри, вымучив улыбку, обращается к детям:
– Надевайте свои пальто. Мы отправляемся в путешествие.
Пока Пирра и Абрахас одеваются, Гарри одевает Виолу и берет ее на руки.
– Куда мы идем? – интересуется Пирра.
– Папочка будет знать, где мы? – спрашивает Абрахас.
– Папочка будет знать, – отвечает Гарри.
Они выходят на крошечный задний дворик. Их следы отпечатываются на тонком слое снега. Гарри велит старшим детям крепко прижаться к его ногам и закрыть глаза.
Он никогда не делал этого раньше – не аппарировал нескольких людей сразу. Гарри глубоко вздыхает и закрывает глаза, концентрируясь, определяя и требуя, чтобы его тело перенесло их туда, и это срабатывает.
У него кружится голова, и он спотыкается. Затем открывает глаза и видит ослепляющий белый ландшафт, покрытым толстым слоем снега, раскинувшийся перед великолепным, мерцающим домом на невысоком холме.
– Где мы? – спрашивает Пирра.
Гарри надеется, что это то место. Они приближаются к дому – с маленькими детьми это занимает немало времени, – но когда они подходят к парадной двери и на какое-то мгновение замирают перед галереей с величественными колоннами, Гарри чувствует вибрирующую в Малфой-Мэноре магию.
Двери открываются со скрипом еще до того, как гриффинорец дотрагивается до них. Сквозняк врывается в вестибюль. Дом больше и гораздо красивее, чем Гарри когда-либо представлял себе, и более красочен – с мерцающим мрамором красного, зеленого и янтарного оттенков на полу, с толстыми коврами и гобеленами, которые достигают потолка и, как он мог сказать бы, в высоту составляют двадцать футов.
Здесь царит зловещая тишина, если не считать звука их шагов. Гобелены слегка качаются от сквозняка, и тихий шепот висевших на стенах портретов сопровождает Гарри дальше по коридору. Тишина породила ощущение движения и жизни, вроде того, что возникает на кладбищах, где лежат давно умершие, но не забытые. Да и портреты не те, что ожидал увидеть Гарри. Он думал, что на них будет множество белокурых людей с заостренными чертами лица. Но они были разными – толстые и худые, с темными волосами и светлыми, с улыбкой и нахмуренные. Доспехи скрипят и трещат, металл, должно быть, нуждается в смазке.
И затем он слышит звук, непохожий на другие – эхо чужих шагов.
Он смотрит на детей, которые в ответ вопросительно глядят на него. Он говорит «Ш-ш-ш», и они на цыпочках идут дальше по коридору. Сердце Гарри сильно колотилось в груди, в ушах шумела кровь, звуки то удалялись, то приближались, как волны зимнего прилива.
В конце коридора виднеется дверь, закрытая, как и все остальные, но когда на ручку падает свет сквозь витражное стекло мансардного окна, Гарри видит, что ею недавно пользовались: ее блестящая поверхность не покрыта пылью.
Он шепчет детям, чтобы они ждали его здесь, вытаскивает палочку и, бросив быстрый взгляд назад, медленно поворачивает ручку двери, а затем приоткрывает дверь ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь.
В камине горит огонь, танцуя желтыми и оранжевыми язычками пламени. Вдоль стен стоят полки с книгами, полузатененными черепами, коробками и стеклянными безделушками. Здесь пахнет кедром, дымом и чем-то сладким, и Гарри надеется, что не алкоголем. Когда он видит на столах пустые бутылки, он хочет нахмуриться, но не в состоянии сделать это, так как занят обыскивая взглядом каждый укромный уголок и щель, надеясь увидеть желанную белокурую голову.
От камина с кресла, обитого черной блестящей кожей, отражающей свет, доносится голос Малфоя:
– Итак, ты нашел меня.
* * *
Он заставляет себя дышать, но это удается с трудом. Он хочет схватить Малфоя и притянуть к себе ближе, сказать ему все и не говорить ничего.
– Не трогай меня, – шипит Малфой, как только Гарри делает движение рукой.
Он открывает рот и смотрит на блондина, умоляя его взглядом. Но Малфой лишь прищуривается и отворачивается, встает и идет через всю комнату к высокому узкому окну.
– Мне так жаль, – говорит Гарри.
– Извини, я не расслышал, – произносит Малфой, растягивая гласные.
– Драко, мне…
– Замолчи! – взрывается Малфой. – Не… Не говори со мной!
Он выхватывает палочку из мантии и направляет ее на Гарри. Это пародия на их шестой курс, и руки блондина трясутся хуже, чем тогда, достаточно для того, чтобы он это заметил и опустился на колени с задушенным рыданием, пряча глаза за челкой.
Он выглядит ужасно… Гарри не думает, что за всю эту неделю Малфой принимал душ или ел, или спал. А звуки, издаваемые им, еще ужаснее. Слишком тихие, сопровождаемые неровным дыханием.
– Мне так жаль, – говорит Гарри, приседая рядом с ним. Он дотрагивается до плеча Малфоя, но сразу же убирает руку, когда тот дергается в сторону. – Мне так жаль… Я… Она узнала о Damnatio Memoriae и…
Малфой перестает дышать. Он смотрит на Гарри покрасневшими глазами с фиолетовыми мешками под ними, блестящими от влаги и затуманенными:
– Что?
– Damnatio Memoriae, это…
– Я прекрасно знаю, что делает это заклинание! – кричит он. – Какого черта ты делал это? Ты думаешь, я ХОЧУ быть стертым из истории? Отовсюду? Чертов идиот!
– Я хотел защи…
– Герой Поттер, всегда знает, что лучше для ДРУГИХ! – Малфой вскочил и стал ходить по комнате, и стеклянные лампы в дальних углах разбиваются вдребезги. Их осколки усеивают лицо Гарри, словно острые снежинки.
Малфой стоит там, кипятясь и оскалив зубы, его ноздри раздуваются.
– Папочка?
Они одновременно поворачиваются и видят в дверном проеме Пирру с Абрахасом и выглядывающей из-за них Виолой. Глаза старшей дочери распахнуты, в них горит надежда.
Мир вокруг Гарри замирает, прекращая вращаться по спирали, когда Малфой задыхается, кашляет и рыдает - не имеет значения, что он делает, если делает хоть что-то, - падает на кожаный стул, говоря сквозь всхлипы, что он - не жена, и не женщина, и он знает, что они просто живут вместе, но Гарри заслужил страдания, потому что Малфои не могут быть так обмануты.
– Пожалуйста, вернись домой, – говорит Гарри. – Мы скучаем по тебе. Я скучаю по тебе. Я… – слова звучат хрипло, но Малфой качает головой.
– Не смей говорить то, что не думаешь на самом деле, – произносит он.
– Пожалуйста, вернись домой, – говорит Гарри.
Малфой не отвечает, но подходит достаточно близко к Гарри, чтобы всем вместе аппарировать домой.
* * *
Его дом снова полон. Как и его кровать.
Но когда Гарри дотрагивается до руки Малфоя, тот шарахается от него в сторону.
– Не трогай меня, – шипит он.
– Скажи, что я могу сделать? – говорит Гарри.
Малфой садится, и матрац скрипит. Его губы кривятся, когда он произносит:
– Ты можешь встать на колени, Поттер.
Гарри становится на колени, рядом с кроватью, и поднимает на него глаза. Малфой смотрит на него с презрением, его губы поддергиваются от злобы.
– Скажи, что ты хочешь? – спрашивает Гарри.
– Что ты хочешь? – парирует Драко.
Он фыркает, затем забирается в кровать и перекатывается на свою сторону.
Гарри слушает дыхание Малфоя… Но еще очень-очень долго ни один из них так и не может заснуть.
|
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума